– Краткий, мягко говоря.

– Убористый, я бы сказала. Мы знаем, что паспорта у Нанчо Лопиданы не было, здесь это также указано. Был произведен поиск во всех паспортных отделах страны, но ничего не нашли. Пришли к выводу, что документов у Нанчо не было. Свидетельство о смерти составлено без свидетельства о рождении. Гениально. Дело было закрыто. Вывод: причина возгорания – искра, плохие провода у настольной лампы. И больше ничего. Здесь обрываются следы нашего тройняшки. Как печально… Бедняга.

– Да и смерть так себе… Знаешь, что все это на самом деле значит? – спросил я.

– Знаю. Тройняшка погиб в 1990 году; он не мог быть убийцей ни первых жертв, ни последующих.

Однако я сомневался. Я по-прежнему сомневался.

– Чья подпись стоит на отчете? – спросил я.

– Инспектора Легарры.

– Давай поговорим с ним. Возможно, он уже на пенсии, но, надеюсь, этот случай вспомнит. Не думаю, что тут каждый день пылают пожары.

Мы переговорили с полицейским в форме, который выдал нам дело, вернули папку и подписали акт, указав число и время.

– Еще одна просьба. Вы не могли бы помочь нам отыскать инспектора Легарру? Мы хотели бы расспросить его об этом деле.

– Боюсь, вы поздно приехали. В январе Легарра вышел на пенсию, а не так давно мы его похоронили. Скоротечный рак поджелудочной железы. Жаль его: выйти на пенсию, а через три месяца помереть… Но он был хороший полицейский, и отчеты у него очень точные. Если он ничего не нашел, значит, ничего и не было, поверьте.

– Да… – кивнул я.

Может, под конец службы он и был хорошим следователем, но когда писал этот документ, таковым явно не был: отчет составлен из рук вон скверно…

А может, и правда ничего особенного в этом деле он не увидел. Парень уснул, читая книгу, провода загорелись, и он погиб.

И всё, точка.

На обратном пути за рулем сидела Эстибалис. Мы возвращались по А-1. По приезде в офис каждый удалился в свой кабинет.

И вдруг мне позвонили с неизвестного номера, не зарегистрированного в моем списке. Я вздохнул, но все-таки ответил.

– Добрый день, инспектор Айяла. Я – Гарридо-Стокер, – адвокат Игнасио Ортиса де Сарате. Я хотел бы побеседовать с вами… неофициально, – выпалил он в трубку. – Могу я рассчитывать на то, что этот звонок и содержание нашего разговора не будут отражены ни в каких документах?

– У нас восемь трупов и двое исчезнувших близнецов. Неофициальные беседы сейчас не к месту, – ответил я.

– Я знал, что мы общаемся на одном языке. Звоню вам потому, что у нас есть общее дело – обнаружить моего клиента, но… мои специалисты по информационным технологиям не добились никаких результатов. Вот я и спрашиваю: не можете ли вы, следователь отдела уголовного розыска, обратиться к кому-нибудь из тех людей, о которых нет информации ни в одном ведомстве и к чьей помощи вы прибегаете время от времени.