Фахардо все равно продолжал работать. В Испании десятки тысяч пустующих рабочих мест, а во время экономического кризиса их было еще больше, и кто-то решил, что без Фахардо им не обойтись. По сути, его занятие мало чем отличалось от работы аэропортовых собак, вынюхивающих взрывчатку в чемоданах. А для преодоления сложностей у него были свои средства. Рисперидон. Оланзапин. Зипрасидон.
Так он и работал.
А однажды, два года назад, кое-что произошло.
Сандра Фахардо инсценировала самоубийство.
Антония пытается представить себе отношения Фахардо с дочерью. Девочка, растущая без матери, и взрослый одинокий мужчина, подвергавшийся насилию в детстве, с серьезнейшими психологическими проблемами.
Какой была эта девочка в десять лет? В одиннадцать?
В тринадцать и четырнадцать, когда ее тело начало меняться?
А начальники Фахардо все это время отводили взгляд в сторону, хоть и прекрасно знали, что этот человек – бомба замедленного действия, гораздо более опасная, чем те, что он искал под землей.
Антония спрашивает себя: какой была жизнь этих двух людей?
Кто может знать, что происходит за закрытыми дверьми в гостиных и спальнях? Кто может знать, что происходит между двумя людьми изо дня в день, из года в год, повторяясь тысячи раз?
Антония этого не знает. Но телефонный разговор подтвердил ее интуитивные предположения. Когда она узнала, что отпечатки пальцев на руле такси принадлежали Николасу Фахардо, она сделала вывод, что он не является Эсекиэлем. И что Парра и его команда в опасности.
Антония не знает, что именно произошло между Сандрой и ее отцом, но догадывается. Она догадывается, что слабая сторона приспособилась к обстоятельствам и превратилась в сильную. Вначале Сандра страдала, испытывала боль, и так продолжалось до тех пор, пока она не смогла дать отпор тому, кто причинял ей эти страдания. А в какой-то момент она решила, что настало время ей самой причинять боль другим.
Сандра, будучи ребенком, расплачивалась за грехи отца Николаса. Затем Сандра выросла, и теперь она, в свою очередь, намерена заставить расплачиваться других. Предъявляя им невозможные требования, как в случае с Лаурой Труэбой и Рамоном Ортисом.
Вынуждая их отказаться от самих себя, от своей сущности. От своего успеха.
Как в случае с самой Антонией. Она поставила ее перед невозможным выбором.