– Я хочу домой! Я хочу к дедушке!
– Ты пойдешь к дедушке, сынок. Но сначала ты должен успокоиться.
Мальчик перестает брыкаться.
– Так-то лучше, – говорит Сандра.
Антония слышит, как мальчика опускают на землю (еще бы, в свои четыре он весит уже прилично). Она пытается оценить ситуацию по звукам. Похоже, теперь Сандра тащит его за руку.
Антония приближается к тому месту, где туннель начинает изгибаться. Она вытягивает руку и тут же убирает. Как она и предполагала, именно здесь Сандра ее и поджидает. Антония выстреливает в сторону силуэта, мелькнувшего в еле заметном, далеком отблеске света от платформы. Пользуясь тем, что вспышка выстрела, скорее всего, на мгновение ослепила Сандру, Антония перебегает к противоположной стене туннеля и тут же возвращается обратно. Как раз за миг до того, как Сандра стреляет в сторону противоположной стены.
– Тебе не удастся сбежать, Сандра. И Карла Ортис не умрет. Твой план провалился, – говорит Антония, прикрывая рот рукой, чтобы приглушить звук и чтобы Сандра не смогла понять, откуда именно раздается ее голос.
В ответ слышится циничный тошнотворный хохот.
– Ты до сих пор думаешь, что все это было затеяно ради Карлы Ортис? Или Альваро Труэбы? Ты тоже веришь в сказки, которые я рассказывала этому придурку Николасу Фахардо? А ты далеко не такая проницательная, как мне рассказывали, Антония Скотт.
Антония замедляет шаг. Голос Сандры звучит все ближе, и эхо постепенно ослабевает. До нее остается не больше шести-семи метров. Если она услышит, как Антония приближается, ей не составит большого труда попасть в нее.
Антония поворачивается в сторону платформы и вновь прикрывает рот рукой, чтобы голос звучал нечетко. Она знает, что лучше сейчас ничего не говорить, но ей необходимо узнать правду.
– Кто говорил тебе про меня, Сандра?
– Ты правда не догадываешься? Ты, с твоей идеальной памятью, не помнишь, кому причинила вред? Какие последствия имела твоя борьба со злом?
Антония не отвечает, потому что не знает, что ответить.
– Но он нашел меня, Скотт. Он дал мне убежище и очень мне помог. Он научил меня манипулировать Фахардо. Выдумал для тебя Эсекиэля. Мы не случайно выбрали имя пророка. Пророк говорит от имени высшей власти. Пророк возвещает о грядущем явлении.
Антония чувствует, как ее тело пронзает ледяная дрожь. От ужаса и от ненависти. Она наконец-то поняла – с мучительной ясностью – что именно происходило с самого начала. И как они все это время с ней играли.