Через час у меня появилось учащенное сердцебиение, и я почувствовала, как ко мне подкрадывается отчаяние. Я подумала, что если еще раз услышу, как очередной болтун с Общественного Радио своим монотонным голосом произносит слово «привилегии», то запихну в духовку приемник вместо булочек в глазури.

Как только мы закончили завтракать, я легла в постель, сославшись на мигрень.

— Мам! — крикнула Кэт. — Ма-а-ам! Мы уходим!

Фрэнсис открыл дверь в темную спальню.

— Мари? — прошептал он. — Мари, с тобой все в порядке? — Его силуэт напоминал букву «Р», потому что под мышкой он держал баскетбольный мяч.

Я приложила руку к своей «раскалывавшейся» голове и стала жалобно извиняться.

— Я сама виновата. Выпила слишком много кофе. Я заместила интернет-зависимость кофеиновой.

Он подошел поближе.

— Не переживай. Я свожу детей на Большую Лужайку в Центральном Парке. Пообедаем мы тоже, наверное, в городе.

— Завтрак был просто катастрофой. Не булочки, а хоккейные шайбы. Надо было дать тесту подняться. Я чувствую себя отвратительно…

Он постучал по мячу двумя пальцами.

— Не надо. Прими аспирин. Отдохни. Мне кажется, на тебя так влияет то, что происходит.

— То, что происходит?

— Я имею в виду, на работе. А ты о чем подумала?

Мы внимательно вгляделись в лица друг друга в приглушенном свете.

— Я не знаю. Тяжело думать. Кажется, что у меня мозги кровоточат. А мне сегодня надо быть на улице, с детьми.

— Постоянный стресс и давление сломают кого угодно. Послушай, не волнуйся по поводу детей. У нас еще будет много времени для укрепления семейных связей. Например, поездка в Сингапур. Генри пригласил нас в качестве сопровождающих. Я забыл сказать тебе вчера вечером.

— Я знаю. Вик сказал мне, когда они с Генри вчера зашли ко мне в театр.

— Звучит так, как будто ты не хочешь ехать.

— Дело не в этом. Путешествие — это отлично. Я просто волнуюсь из-за стоимости.