— Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю! — велел он, повышая голос. — Смотри на меня, я сказал!

Но пустой взгляд Теодора не выказывал никаких признаков хоть малейшей заинтересованности.

— Это все по-настоящему, неужели ты не понимаешь? — продолжил он, заметив, что начал трясти Теодора в попытке получить от того хоть какую-то реакцию. Какую угодно, хоть что-нибудь. — Или ты думаешь, что это какая-нибудь чертова компьютерная игра, где можно просто начать все сначала, когда потратил все жизни? А? Отвечай!

Наконец Теодор встретился с ним взглядом. Хоть какая-то реакция.

— Ты закончил?

Он как будто получил пощечину, да такую сильную, что щека горела. Теодор как ни в чем не бывало пошел к лестнице на второй этаж с тарелкой в одной руке и стаканом какао во второй. Пока Соня была на его стороне, очевидно, он мог вести себя так, как ему вздумается

Тихая мелодия ксилофона показалась ему знакомой, но он не мог вспомнить, где слышал ее до тех пор, пока не осознал, что это звонок в дверь. Несмотря на то, что они уже третий год жили в Хельсингборге, в дверь звонили нечасто.

Девочка на крыльце, у которой были красивые белокурые косы, выглядела лет на двадцать, и ему пришлось напомнить себе, что она учится в одном классе с Матильдой и ей всего тринадцать. Скорее всего, дело было в ее в ярком платье по моде шестидесятых годов и потертой кожаной сумке, висящей на плече. Но такой диссонанс можно было также объяснить ее спокойным взглядом.

Он не видел ее с той роковой ночи, когда стреляли в Матильду. Девочки были внизу в подвале, играли с ее «говорящей доской», преступник застал их врасплох и заставил перейти в гостиную вместе с Соней.

— Привет, Эсмаральда, — сказал он, протягивая руку для приветствия. — Как у тебя дела?

— Гораздо лучше теперь, когда я знаю, что с Матильдой все в порядке и она идет на поправку.

— Я думал, ты все время это знала. Надо только спросить духов, так ведь? Грету, или как там ее зовут? — Фабиан рассмеялся, пытаясь спасти свою глупую попытку пошутить. Но хуже быть уже не могло. — Ты, конечно, хочешь увидеться с Матильдой, — продолжал он, стараясь не обращать внимания на то, что ей каким-то образом удается смотреть на него сверху вниз, хотя она была значительно ниже его ростом.

— Привет, Эсма! Заходи.

Фабиан повернулся к Матильде, стоявшей прямо у него за спиной.

— Фабиан, будь так добр, отойди в сторону, чтобы она могла войти.

— Ой, точно. Извини, — Фабиан попятился в коридор. — Но просто чтобы ты знала, мы будем ужинать через двадцать минут, и тогда ей придется пойти домой. — Он хотел бы прикусить себе язык. Но было уже слишком поздно. Разочарование из-за Теодора, из-за всей этой ситуации просочилось наружу, хотя он и сдерживал эмоции как мог.