Тогда некоторые коллеги по секрету говорили, что никогда бы не подумали о нем такое. И каждый раз она защищала его, а в некоторых случаях заходила так далеко, что у нее случался конфликт с таким человеком.

Никогда больше! Так пообещала она себе после того случая. Никогда больше она не будет ходить и помалкивать, не имея и малейшего понятия о том, чему подвергаются дети. Вот почему она старалась как можно меньше оставлять Харальда наедине с детьми. Не афишируя этого, она всегда следила за тем, чтобы она сама или кто-то другой из коллектива тоже присутствовали там.

Харальд, конечно же, не понимал, в чем дело, а однажды на собрании дошел до того, что спросил прямо. Но она упрямо отрицала, что это как-то связано с тем, что он мужчина. Вместо этого она сослалась на свое понимание учебной программы, в которой говорилось, что дети всегда должны иметь доступ по крайней мере к одному сотруднику с педагогическим образованием, и до тех пор, пока он не получил его, с этим ничего не поделаешь.

Как она и предполагала, Сири отказалась писать. Но чтобы избежать катастрофы на площадке, она заставила ее сидеть на горшке до тех пор, пока девочка больше не могла терпеть и в конце концов сделала свои дела. На это ушло шестнадцать минут, что во всех отношениях было слишком много. Она не могла объяснить почему, но ноющее ощущение того, что она совершенно неправильно расставила приоритеты, становилось все сильнее с каждым шагом, который она делала назад к игровой площадке.

Кроме того, не было возможности поторопиться. Только Сири из всех детей за все эти годы была единственной, кого она никогда не могла поднять на руки без громких протестов. Так что пришлось идти черепашьим шагом.

Казалось, прошла вечность, когда с бешено колотящимся сердцем она подошла к площадке. Сири мгновенно отпустила ее руку и убежала играть с Квентином и Новой, которые собрали кучу камешков и теперь были заняты тем, чтобы выложить их в линию.

Еще дальше она увидела Харальда, играющего в пятнашки с Сэмюэлем, Рубеном, Лизен и Соней, а рядом с качелями сидели Эбба, Альва, Ники и Виктор. Она заметила рыжую макушку Винсента, который шел по пешеходному мостику к крошечной копии башни Чернан, чтобы прокатиться с горки. И там же сидел в песочнице Мелвин.

На первый взгляд все было хорошо и спокойно, даже спокойнее, чем обычно. И все же какой-то сигнал тревоги звучал так громко у нее в голове, что невозможно было ясно мыслить.

На скамейке, где сидел человек с рюкзаком, теперь устроились две мамы с колясками, такими дорогими, что на них могла бы прокормиться целая деревня в Африке. Но кого там не было? Кто пропал? Кого-то точно не хватало, она была в этом уверена. Каждая клеточка ее тела кричала ей, что сейчас случится что-то ужасное.