Я пожал плечами, еще раз глянул на тело, думая про Грейс. Ожидал, что что-то почувствую. Удовлетворение. Облегчение. Но единственное, что я ощущал, стоя над жалкими останками старика в помоечном трейлере, упрятанным в самой жопе мира, – это пустота. Ничего из этого не должно было произойти.

– Ну пошли уже, – взмолился Джейми.

– Еще минутку.

Где-то тут должна была найтись записка – что-то там насчет жизни и о том, как она была прожита. Я наклонился, чтобы последний раз взглянуть на человека, которого знал еще с детства. Он умер весь перекореженный и полный горечи. Я почувствовал, как что-то провернулось у меня в груди, заглянул к себе в душу поглубже, но не было во мне ни капли прощения. Джейми был прав. Зебьюлон Фэйт был говенный отец, настоящий гад, и я тоже сомневался, что он покончил с собой лишь из-за потери единственного сына. Должно было быть что-то еще.

Я нашел это у него в левой руке.

Это было крепко зажато в пальцах – комок газетной бумаги, смятый и сырой. Тот застрял между ладонью и водочной бутылкой. Я вытащил его из обмякших пальцев и развернул к свету.

– Это еще что?

Я встретился взглядом с Джейми.

– Уведомление о передаче предмета залога в собственность залогодержателя.

– Что-что?

– Это насчет земли, которую он купил на реке.

Я порылся в распанаханной по полу газете, нашел место, откуда он вырвал этот клочок, проверил дату, а потом опять смял его в комок и затолкал ему обратно в руку.

– Похоже, что его ставка не окупилась.

– Ты о чем?

Я бросил последний взгляд на то, что осталось от Зебьюлона Фэйта:

– Он только что потерял абсолютно все.

Глава 29

Глава 29

Следующие шесть часов мы провели, хлопая на себе жуков и разговаривая с людьми с каменными глазами. Местные копы отреагировали первыми, потом приехали Грэнтэм и Робин, каждый на своей машине. Это была не их юрисдикция, но местные позволили им остаться, когда выяснили у них все причины, по которым у обоих возник интерес: убийство, нападение, поджог, метамфетамины… Все это были реальные преступления, не какая-то там мелкая хулиганка. Но они не разрешили им поговорить с нами. У местных был труп, здесь и сейчас; плюс местные явились первыми, и Грэнтэму это пришлось не по вкусу. Он спорил и угрожал, но это была не его территория. Я ощущал исходящую из него злобу прямо через поляну. Это был уже второй труп, по которому я вызвал полицию. Сначала сын, теперь отец. Грэнтэм чувствовал какой-то крупняк, и я был ему очень нужен.

Причем прямо сейчас.