Старушка подлила себе еще шерри, отпила большой глоток.

– Ей был двадцать один год, когда появился ребенок. У незамужней и упорствующей во грехе. Живущей в палатке в лесу. С моей родной внучкой! – Она покачала головой. – Я бы такого не допустила. Просто не смогла бы такого допустить!

Я выжидал, уже более или менее понимая, чем закончится эта история.

Миссис Йейтс выпрямилась в кресле.

– Я говорила с ней, конечно же. Пыталась заставить ее осознать, какую страшную ошибку совершила она на своем жизненном пути. Приглашала ее обратно в дом, говорила, что буду помогать ей должным образом растить малышку. Но она ничего не слушала. Говорила, что построит домик, но лишь обманывала себя. У нее не было денег, никаких средств к существованию. – Старая дама отпила шерри и шмыгнула носом. – Я пыталась привлечь власти…

Она не договорила. Я уже собирался подтолкнуть ее, когда миссис Йейтс опять заговорила, во весь голос:

– Она сбежала! С моей внучкой. В Калифорнию, как я слышала, в поисках единомышленников. Таких же ненормальных, если вы хотите знать мое мнение. Знахарей, безбожников и наркоманов. – Старушка кивнула собственным мыслям. – Ну что ж, позвольте мне сказать вам… – Кивнула еще раз, повторила: – Позвольте мне сказать вам…

– В Калифорнию?

Она допила шерри.

– Сара была под балдой, когда слетела с дороги. Вся обкуренная, с ребенком в машине. Она больше не могла ходить своими ногами. А я так никогда и не увидела дитя. Моя внучка погибла где-то там, в Калифорнии, мистер Чейз. А дочь вернулась калекой. Я так и не простила ее, и с тех пор мы не общались.

Миссис Йейтс резко поднялась, утирая глаза.

– А теперь как насчет поесть?

Шурша платьем, устремилась в кухню, где встала, опершись обеими руками о полированный гранит и понурив голову. Не двигаясь. Не открывая глаз. Я понял, что еда так и не будет приготовлена.

Встал, поставил фотографию обратно на полку. Наклонил ее так, чтобы поймать тот свет, что имелся в комнате.

Вот оно.

Теперь все встало на свои места.

Я приложил палец к фотографии юной Сары, провел по линии ее яркой улыбки и наконец понял, почему она сразу показалась мне такой знакомой.

Это была вылитая Грейс.

* * *

Пронзив сумрак знакомой лесополосы, я вырвался на ярко освещенный участок пустой дороги. Не сбавляя хода, пронесся мимо автобуса Кена Миллера. Когда резко затормозил перед крыльцом домика Сары Йейтс, над моей машиной повисло облако красной пыли. В два быстрых шага пересек крыльцо и забарабанил в дверь. Нет ответа. Но фургон был здесь, а каноэ – у мостков. Громко постучал еще раз и наконец услышал внутри какую-то возню, сменившуюся приглушенным шарканьем шагов.