Светлый фон

Они думают, что и в очередной раз выйдут сухими из воды. Но эта эпоха закончилась. Все. Конец.

Они думают, что и в очередной раз выйдут сухими из воды. Но эта эпоха закончилась. Все. Конец.

То время, когда они могли все себе позволять, как ни в чем не бывало заниматься своими делами, не замечая страданий, нищеты и того зла, что тянется за ними в кильватере, миновало.

То время, когда они могли все себе позволять, как ни в чем не бывало заниматься своими делами, не замечая страданий, нищеты и того зла, что тянется за ними в кильватере, миновало.

Пришло время их раздавить, как давят ядовитых змей. Сапогом. Каблуком. Конец всем отсрочкам и проволочкам, красивым разговорам и добрым чувствам. Так встретим же грядущее варварство, хаос и страх.

Пришло время их раздавить, как давят ядовитых змей. Сапогом. Каблуком. Конец всем отсрочкам и проволочкам, красивым разговорам и добрым чувствам. Так встретим же грядущее варварство, хаос и страх.

Дрожите, порядочные люди. Волки уже здесь. Они найдут вас даже в домах. Они вытряхнут вас из постелей. Они заберут ваших жен, мужей и детей. Заберут у всех.

Дрожите, порядочные люди. Волки уже здесь. Они найдут вас даже в домах. Они вытряхнут вас из постелей. Они заберут ваших жен, мужей и детей. Заберут у всех.

Это цена, которую вы заплатите.

Это цена, которую вы заплатите.

Невиновных не бывает. Заплатят все.

Невиновных не бывает. Заплатят все

А он – в первую очередь…

А он – в первую очередь…

50

50

– И еще вот это. Это бросили в почтовый ящик жандармерии, – сказала Циглер, когда Мартен присоединился к группе.

Она протянула ему листок формата А4 с напечатанным текстом, уже положенный в файлик, чтобы опечатать его как улику.

Отныне око за око. ACAB.

Отныне око за око. ACAB.