— Да, и Ула с Микки их поймали, — сообщил Оке. — Настоящие головорезы. А на следующий день я обзвонил все охранные фирмы.

Он протянул Петеру пластиковую штуковину, тот посмотрел на нее без особого интереса.

Может, мне тоже стоит установить сигнализацию? Тихий Чёпинге больше не гарантировал никакой безопасности.

— Сколько это стоило?

Оке просиял. Он обожал хвастаться своими выгодными приобретениями:

— Две с половиной тысячи.

Откуда мне взять такие деньги?

— Тогда это не очень по качеству, — кратко констатировал Петер, возвращая устройство.

Возразить Оке не успел. В тринадцатом доме открылись ворота, и рядом со сверкающим на солнце «вольво» появился Микки. Как только он заметил нас, на его лице отразилось сомнение.

— Глядите-ка. Микки, человек-легенда. Микки, квартальный полицейский.

Микки притворился, что смеется. Он покачивался с носка на пятку в белоснежных кроссовках и оглядывался через плечо в сад, откуда доносились голоса. Бьянка с детьми тоже шли к машине.

— Я пойду в дом, — сказала я Петеру.

Для Микки я была теперь не ошибкой — полным провалом.

На полпути с меня слетела сандалия, я остановилась и, удерживая равновесие на одной ноге, снова ее надела. За моей спиной Бьянка спешно сажала в машину Вильяма и Беллу.

— Поехали, — произнесла она с явным раздражением.

Микки послушно сел за руль и завел машину. В зеркале заднего вида мне почудился убийственный взгляд Бьянки.

Она пришла ровно в тот момент, когда я поцеловала ее мужа. Сперва я убедила себя, что, вообще-то, добивалась именно этого, чтобы сделать Бьянке больно за то, как она поступила со мной. Мне должно было стать от этого лучше? Как бы финиш, миссия выполнена. Но на самом деле мне стало только хуже, я поняла, что обманываю сама себя. Все это не имело никакого отношения ни к Бьянке, ни к мести. Это касалось только Микки.

Петер так ныл, что пришлось его впустить. Он готовил свои пальты, а я накачивалась вином. Все мои мысли окутывало тяжелое темное облако.

Прошло много времени, и после страшной суеты и бесконечных ругательств Петер крикнул Фабиану, что все готово.