— Может, покатаетесь с Вильямом на канатке? — предложил я.

— На канатке страшно, — покачала головой Белла, — я хочу на горку.

Я поплелся за ними мимо песочницы и загорающих мам, которые о чем-то шептались, пристально глядя на нас. Фабиан отсчитал: три, два, один, пуск! И Белла отпустила руки и поехала вниз. Наверх они забирались вместе, и Фабиан показывал ей, как ставить ноги и где надо быть особенно осторожной. Белла просто сияла. Она такое любила. Вильям никогда не проявлял никакой заботы и чаще всего считал, что младшая сестра ему только мешает. Да и пока я рядом, повода для волнений быть не могло. Пусть Фабиан немного поиграет в старшего брата. От этой роли он как будто вырос на несколько сантиметров, и я подумал, что вся эта давняя история с внучкой Бенгта, скорее всего, какое-то недоразумение.

Потом Белла захотела покататься верхом на пластиковой лошадке. Мы было направились в другой угол детской площадки, но меня остановили дружно вставшие со скамейки мамы:

— Он с вами?

— Кто? — Хотя я, конечно, сразу понял, о ком речь.

— Нам кажется, что это неподходящее для него место. Он слишком взрослый, чтобы находиться на детской площадке.

— Не знал, что здесь установлен возрастной ценз, — сказал я и с иронией посмотрел в сторону папаши, который отжимался, опираясь на стену игрового домика.

Мамаши вздохнули и посмотрели на меня предельно строго. В общем, я их понимал, но что могло случиться на детской площадке? Да и Фабиану, наверное, нелегко терпеть такое отношение, тем более от взрослых. К счастью, сам он, похоже, на этот раз ничего не заметил.

— Ну, все, — сказал я Белле, — пора забирать велосипеды и ехать домой.

— Нет! Я хочу еще поиграть! — закричала она, изо всех сил подгоняя свою пластиковую лошадку.

Тем временем Фабиан посмотрел на меня понимающе и, не поворачиваясь к Белле, произнес:

— Я тоже сейчас поеду домой на велике. Мы можем поехать вместе.

— Тогда ладно! — Белла быстро спрыгнула с лошадки и побежала за Фабианом к велосипедам.

— Идем, — позвал я Вильяма, который ждал своей очереди на подъемнике у начала канатки.

— Папа, я чуть-чуть задержусь, — сказал он. — Я еще три раза прокачусь, честное слово, не больше. И сразу домой.

У велосипедной стоянки, помогая Белле надеть шлем, Фабиан покосился в сторону мамаш на скамейке.

— Тебе грустно? — спросила его Белла.

Я только сейчас заметил у него в глазах слезы. Он все-таки слышал? Моя рука уже почти легла ему на плечо, но я вовремя опомнился.

— Мне что-то попало в глаз, — сказал Фабиан и выдавил из себя улыбку.