Я на нетвердых ногах шла по сцене, мысли кружили над уликами, будто вороны над трупом, как вдруг чья-то рука обвила мои плечи.

– Мисс Уодсворт, все хорошо? – спросил Мефистофель. – Если вы не улыбнетесь и не поклонитесь, то напугаете зрителей.

Я хотела было подчиниться, но меня наконец осенило.

– Украденная ткань…

– Позже, – сказал Мефистофель. – Прошу, поклонитесь и сядьте на свое место.

– Нет, – прошептала я. – Убийца – Цзянь. Надо убрать его со сцены. Сейчас же.

– Что?

– Убийца – Цзянь! – почти прокричала я.

На другом конце сцены Цзянь, склонив голову набок, крутил в руке кинжал, как пистолет.

– Что вы сказали?

Из-за его спины выбежала шеренга танцовщиц канкана, высоко вскидывая ноги. Их юбки алого, зеленовато-желтого и кобальтового цветов были единственными яркими пятнами в лунной палитре. Уклоняясь от их ног, Цзянь с трудом пробрался ко мне и сурово уставился на меня сверху вниз.

– Разве у вас есть доказательства? – требовательно спросил он.

Мефистофель как-то умудрился утащить нас за спины танцовщиц и их многослойные юбки, как будто эту сцену он тоже предвидел и хотел скрыть ее от публики.

– Ткань, которая на вас, ее украли несколько дней назад, – кивнула я на его жилет. – Мы считаем, что это сделал убийца. И вот вы щеголяете в ней у всех на глазах. Сегодня ваш грандиозный финал?

Цзянь опустил глаза на свой жилет и моргнул, словно только сейчас заметил его.

– Это подарок.

– От кого? – спросила я, потому что он меня не убедил, хотя я не пропустила промелькнувшую в его взгляде боль.

Он посмотрел на Мефистофеля. Танцовщицы уже уходили за кулисы.

– От…

– Леди и джентльмены, – прогремел на весь салон голос с акцентом. – Прошу обратить внимание на наш самый великолепный номер. Позвольте представить… Повешенный!