Извинившись, Фредрик отыскал туалет, помочился и пошел к столу с едой и напитками.

Фредрик увидел ее слишком поздно, чтобы отвернуться, потому что Кафа уже вперилась взглядом в него. Она стояла в баре.

– Фредрик, – сказала она, и он заметил, как пьян. Но не в хорошем смысле. Кафа пила колу. На самом деле это мог быть ром с колой, но Фредрик так не думал.

– Ты справляешься? – доверительный тон показывал, что это была не просто вежливая фраза. Не тот вопрос, на который обычно отвечают «да».

– Да, – ответил он и свистнул, подзывая бармена.

Кафа окинула Фредрика изучающим взглядом.

– Хорошо.

Краем глаза он увидел, как встал Франке. Юхан остался сидеть в одиночестве, и Фредрик кивнул в его сторону.

– Я должен… вернуться к нему. Поболтаем позже.

По пути к столику он чувствовал взгляд Кафы на затылке.

Юхан Фигерас сидел, обеими руками обхватив пивной бокал, когда Фредрик приземлился рядом.

– Фредрик, я..я..я пойду домой.

– Я должен спросить вас об одной вещи.

Юхан повернул к нему голову. Глаза блестящие, но усталые, горестное лицо в морщинах.

– Мы с Андреасом взяли одного человека. Педера Расмуссена. Андреас когда-нибудь говорил с вами о том деле?

Юхан издал тихий озлобленный звук.

– Он н-н-не мог пережить это, – сказал он. – Тот мальчик, которого вы застрелили. Я думаю, это самое а… а. адское из того, он переживал когда-либо. Тот чокнутый, подтолкнувший собственного сына к с..с..смерти.

Костяшки его пальцев на бокале побелели.

– Это с-с-страшно терзало Андреаса. Т..то дело. Что они его выпустили на свободу. Т… так быстро.

Юхан осушил бокал.