Она так и осталась лежать в прихожей с широко раскрытыми глазами, отбросив в сторону старческую, безвольную руку, в которой крохотным солнечным огоньком продолжал гореть отвергнутый обоими ее Вадимами зажим для галстука.
Через пятнадцать минут в 222-м номере Лика посмотрела на часы и вздохнула:
– Мне пора, милый… Нужно съездить в квартиру на Беговой, собрать сумки и еще успеть вернуться за тобой.
– Во сколько у нас самолет? – уточнил Вадим.
Лика приблизила губы к его уху, поцеловала в самую мочку и прошептала нежно:
– Ровно в шесть утра…
– Значит, – задумчиво произнес Вадим, – в четыре часа ночи мы должны быть в аэропорту. Когда спать-то?
– Я обещаю тебе, – улыбнулась Лика, – что ты успеешь выспаться… Сладко-сладко.
И она опять поцеловала его.
– Что-то мне не по себе… – пробормотал Вадим. – Волнуюсь сильно.
– Не волнуйся, прошу тебя. Все будет хорошо, вот увидишь. Уже этой ночью мы улетим отдыхать. Мы с тобой заслужили это путешествие. Наше
И Лика ушла. Перед тем как закрыть за собой дверь, она бросила еще один взгляд на Вадима. Он смотрел на нее с немой грустью и какой-то щемящей тоской.
– Все будет хорошо, – чуть слышно повторила Лика и кивнула.
На прощание.– Мне пора, милый… Нужно съездить в квартиру на Беговой, собрать сумки и еще успеть вернуться за тобой.
– Во сколько у нас самолет? – уточнил Вадим.
Лика приблизила губы к его уху, поцеловала в самую мочку и прошептала нежно:
– Ровно в шесть утра…
– Значит, – задумчиво произнес Вадим, – в четыре часа ночи мы должны быть в аэропорту. Когда спать-то?
– Я обещаю тебе, – улыбнулась Лика, – что ты успеешь выспаться… Сладко-сладко.
И она опять поцеловала его.
– Что-то мне не по себе… – пробормотал Вадим. – Волнуюсь сильно.
– Не волнуйся, прошу тебя. Все будет хорошо, вот увидишь. Уже этой ночью мы улетим отдыхать. Мы с тобой заслужили это путешествие. Наше
И Лика ушла. Перед тем как закрыть за собой дверь, она бросила еще один взгляд на Вадима. Он смотрел на нее с немой грустью и какой-то щемящей тоской.
– Все будет хорошо, – чуть слышно повторила Лика и кивнула.
Выйдя из отеля, она дошла до метро, но не спустилась вниз, а двинулась налево – по Тверской. Когда-то здесь, за табачным ларьком, она примеряла парик блондинки перед разговором с Груздевым, а вот из этого дворика одной жуткой ночью она выбежала, поцарапанная и зареванная, вырвавшись из грязных лап Касатонова. Лика тряхнула головой, отгоняя воспоминания, добрела до ближайшего кафе, уже гудящего вечерней жизнью, села за столик и посмотрела на часы. Ей предстояло пробыть здесь не меньше полутора часов.