Мы сидим в тишине, пока остывает латте.

Наконец она нарушает молчание.

– Стало быть, ты выходишь из игры?

Я думаю о Вайнгартене, о Брауне, о том, что могу сделать, чтобы защитить Джареда. Еще есть время спасти его.

– Мне нужно знать, что случилось с Шайлой, – твердо говорю я.

Рейчел кивает и наклоняется ко мне так, что наши лбы почти соприкасаются.

– Я хочу, чтобы ты кое-что знала. Игроки… и все это дерьмо. Я уже давно не такая. – Она смотрит мне прямо в глаза. – Да и ты тоже.

Она права. Та Джилл никогда бы не ответила еще осенью на сообщение Рейчел. Она бы никогда не согласилась встретиться с Грэмом или поговорить с Карой. Она бы хлопала вместе со всеми на шоу и радовалась тому, что Джаред смеется над Сьеррой во время дорожного ралли. Она бы никогда не оказалась в кабинете директора и не выслушивала его угрозы. Та Джилл окончила бы школу со средним баллом 96 и дырой в сердце.

Эта Джилл не такая.

22

22

«Ты нужна мне».

Эти три слова лучше любых других признаний. Лучше, чем «скучаю по тебе» или даже «я люблю тебя». Они пронзают меня сладким током, от пальцев ног до секущихся кончиков волос. И сегодня, в первую субботу мая, они приходят от Адама в форме текстового сообщения.

«Большой Кейт разнес в пух и прах мою последнюю работу. Говорит, что я теряю хватку».

Луч солнце струится в мое окно, падает на кровать, и я щурюсь, чтобы перечитать эти слова. Я даже не знала, что Адам дома. Должно быть, только что закончил семестр.

«Хочешь, я приеду?» – печатаю я.