«Прочитала???? – пишет Рейчел. – Я пока не вижу ничего полезного. Хотя она упоминает Адама».

Мое сердце учащенно бьется, и ладони тут же потеют.

Я снова открываю свою почту и вижу, что вложение наконец-то загружено. Я щелкаю, чтобы открыть, и меня встречают десятки страниц, исписанные петлеобразным почерком Шайлы. Я пробегаю их глазами, надеясь найти какую-то подсказку. Ловлю обрывки фраз, узнавая цветистую, восторженную манеру письма Шайлы, эти словесные выплески безудержных эмоций. Но письмо, датированное серединой марта, заставляет меня остановиться. В нем выделяется одно слово. Вернее, имя. Оно написано жирными буквами, как будто Шайла машинально обводила каждую по два, а то и по три раза. Когда я вижу его, мое сердце обрывается. Я возвращаюсь к началу страницы и читаю письмо полностью.

КАРАААА!

Даже не могу выразить, как я радуюсь лету в эти дни. Я просто хочу снова оказаться в Хэмпсе с тобой и Грэмом. Я тоскууууую по тем золотым денькам, когда мы тусили у Грэма, сидели на бортике бассейна, свесив ноги в воду, и перемазывали друг друга мороженым.

Адам говорит, что тоже выберется на несколько недель. Тогда все действительно будет, как в прошлом году, – мы снова все вместе. Я обещаю, что мы больше не бросим вас, ребята. Ты же знаешь, мы просто прогоняли диалоги из пьесы, над которой он работает. Он говорит, что я – единственная здесь, на Золотом берегу, кто может по достоинству оценить его творчество.

Кстати, я утверждена на главную роль в «Богеме», успех!!!! Помнишь, как мы смотрели этот мюзикл еще в средней школе и потом месяцами распевали арию со свечой? А теперь я собираюсь исполнить это на настоящей сцене перед живыми людьми.