Алина поняла намерения матери. Теперь она чувствовала себя менее уверенно.
— Да вы любили когда — нибудь? Что же вы всё сводите к деньгам? Меня уже тошнит от вашей меркантильности!
— Послушай, дочка, — чётко выговаривая каждое слово, наставляла Алину мать. — Женское сердце быстро тает от любви и становится непозволительно доверчивым. А всякое жульё профессионально коварно этим пользуется в своих корыстных целях! Да и любовь, заметь, как правило, приходит и уходит, а кушать хочется всегда.
— Ну, ты — то, хоть что — нибудь скажи! — взмолилась Алина, обращаясь за помощью к сестре.
— Любовь, Алиночка, это что — то вроде приведения, про которое все слышали, но никто его никогда не видел! — завела глаза к потолку Яна. — А хороший муж — это не только шуба из ценного меха, но и три, четыре килограмма конвертируемой зелени, или «евро»! А не кошелёк для мелочи. Я сама стараюсь жить принципами…
— Да знаю я твои принципы! — перебила сестру Алина со скрытой усмешкой. — Скажи, кто твой друг и я решу с кем из вас мне сегодня переспать!
— Обижаешь, или завидуешь? — надулась Яна и, сбросив туфли, сильно усталой походкой поднялась в свою комнату.
От бурного общения с родственниками внутри её осталась какая — то чернота и ей даже захотелось заплакать. Возможно, это были и не слёзы, а перепитое вино.
— Папа, прости, что я тебя ударила! Я очень об этом сожалею. Я тебя очень люблю! Тебя и маму. Но вы совсем не хотите считаться со мной! — пыталась переломить ситуацию Алина.
Но родители дошли до точки кипения и её уже никто не слышал.
29
29
Было тепло и тихо. Лариса стояла в незнакомой комнате перед незримой перегородкой не в силах её преодолеть.
— Как же так получилось? — строго спросил её с другой половины комнаты один из седовласых старцев с длинной бородой.
Старцев было двое и на них были длинные белые одежды, или Лариса так их воспринимала.
— Но со мной же был один из ваших, — старалась оправдаться Лариса.
Мысли её были тяжёлыми и вязкими, как в болезненном бреду. Она осознавала лишь то, что ей необходимо попасть на другую половину. Но там ещё что — то было не готово. Старцы переговорили меж собой безмолвной речью и повернулись к Ларисе.
В этот момент комнату, где находилась Лариса, тряхнуло. Вначале несильно. Потом толчки повторились и стены рассыпались на невидимые осколки.
Лариса перешагнула невидимую грань, ступила на другую часть призрачной комнаты и больше ничего не воспринимала.