— Наверное, потому, что оно есть.

— Э-э, девушка, ты опять что-то накопала.

— Так, догадки.

— Слушай, я тебя знаю всего неделю, но после каждой твоей догадки моя непутевая жизнь просто переворачивается.

— Нет, больше никаких приключений. У меня завтра в двенадцать самолет в Москву. Я обещала девчонкам к отъезду автобуса быть в отеле.

— Будешь, — грустно прошептала Маша, потом оживилась. — Ты лучше расскажи, что там опять родилось в этой светлой головке. Гребень не жмет?

— Знаешь, так удобно. Я думаю себе сменить прическу под него… Ну под такой же.

— Да носи этот, кто узнает. Он твой.

— Что ты! Там такое послание…

— Думаешь?

— Конечно! Все сходится. Хатшепсут понимала, что ей не миновать участи «забытых царей», и оставила послание потомкам. Мы с тобой уже убедились, какая это была умная женщина. Думаю, на гребне рецепт раствора, который должен быть в том бассейне.

— Каком?

— Том, что был на рисунке блока. Ну, который Анвар… Который мы разбили.

— Ничего не понимаю.

— Я не большой знаток тантры или, — она запнулась, — эротики… Ну, ты понимаешь… Экстаза. Когда сердце замирает.

— Не всегда, — улыбнулась Маша. — Но бывает.

— Думаю, что именно этот момент использовался для перехода в иное состояние.

— Слушай, перестань темнить и стесняться. Говори нормальным языком.

— Я предполагаю, — они обе прыснули от важного тона докладчика. — Машка, не перебивай.

— Молчу.