— И что ты ему рассказала? — нетерпеливо спросила я.

— Да ничего я ему не рассказала, — даже немного обиделась мама на мою резкость и торопливость расспросов, — Что мне ему рассказывать? Я только пошутила с ним. Говорю: «Что же ты, Павлик, дочку мою только поздно-поздно ночью домой-то привел? Что тебе, дня не хватает? Я уж устала ее дожидаться, спать легла». Вот и все, что я ему сказала.

«О, Господи, — подумала я. — Вот ведь черт дернул Павлика позвонить вдруг именно сейчас. И маму тот же черт дернул распустить язык. Теперь Павлик узнал, что я вчера без него где-то шлялась допоздна и пришла домой так поздно… Что он обо мне подумает? Павлику, наверное, было очень обидно это услышать…»

— И что он тебе ответил? — спросила я наконец у растерянной мамы, которая сидела и с недоумением смотрела на меня. Она не могла понять, что она сделала неправильно…

«Сама виновата, — подумала я тут же. — Я же сама сказала маме, что пошла с Павликом… Что же ей было думать? Она же не знала, что диспозиция изменилась и я была вовсе не с Павликом».

— Он ничего особенного не сказал, — ответила мама. — Засмеялся только и ответил, что теперь будет возвращать тебя вовремя. Вот и все. Он на меня нисколько не обиделся, не думай. Да я же по-матерински… — Мама помолчала и добавила: — Да у него и голос был такой веселый…

«Да уж, очень веселый», — подумала я, представив себе обескураженное лицо Павлика, когда он случайно узнал такое…

Мне вспомнилась сцена из одного фильма. Там к полковнику, Герою Советского Союза пришла одна противная женщина. И рассказала ему о том, что его любимая жена изменяет ему с другим.

А полковник выслушал это и продолжал улыбаться. Улыбка, правда, была деланная, натянутая, но все же он улыбался и молчал. И тогда эта женщина смешалась на секунду и вдруг сказала с уважением: «Да, товарищ полковник, теперь я понимаю, за что вам Героя дали…»

— Он просил что-нибудь передать? — спросила я у мамы, решив не вдаваться в объяснения. Какой смысл говорить ей, раз уж она проболталась невольно… Я же сама виновата. Надо держать маму в курсе событий. Или вообще не говорить ничего.

— Да, — сказала мама. — Павлик сказал, чтобы ты ему позвонила, когда придешь.

Мне не хотелось ему звонить. Он наверняка обижен. Звонить и чувствовать, что человек дуется, я не хотела.

«Вот еще, — в конце концов смело подумала я. — Я ничего ему не обязана. Мы посторонние люди, что бы он там себе не выдумывал. И не должна же я, взрослая женщина, отчитываться перед ним… Какое ему дело, где я была и чем занималась?..»

Надо было позвонить. Зачем-то Павлик звонил мне сразу же после моего ухода из прокуратуры… Может быть, там какие-то новости о расследовании. Он же обещал держать меня в курсе дела.