Мама, конечно, обрадовалась. Павлика она помнила и знала. Знала и то, что Павлик стал крупным начальником. Она не очень хорошо понимала слова «заместитель прокурора», но звучание этих слов действовало на нее успокаивающе.

— Надо шить платье, — согласилась она со мной. — Только нужно купить материи. Но это уж ты сама сделай, я сейчас в ценах не разбираюсь. Завтра пойдешь с утра и купишь. И начнем шить. Фату ведь не нужно?

— Нет, фату не нужно, — сказала я, подумав о том, что надевать символ невинности в моем положении было бы цинизмом…

Мама не находила себе места. Она только и говорила о том, как она удивлена и обрадована. Я ее понимала, потому что и моя радость была не меньшей.

Днем я позвонила Павлику, но его отец сказал мне, что его срочно вызвали на службу.

— Что-то срочное, — сказал он, — Машину прислали из милиции, и он помчался.

Вечером Павлик позвонил мне сам и сказал, что поймали людоедов, и что сейчас как раз идут допросы. Павлик собирался просидеть со следственной бригадой столько, сколько нужно, а это значит — всю ночь…

— Пока они подавлены и не говорят, — пояснил он. — Надо их «раскручивать»…

Так что Павлик извинился и сказал, что мы не сможем увидеться и завтра он все мне подробно расскажет.

Ну что же, я не особенно расстроилась, что мы не увидимся именно вечером в воскресенье.

Мне нужно было действительно побыть одной, привести в порядок свои чувства. Все было так неожиданно. Мне требовался тайм-аут.

А то, что удалось поймать проклятых людоедов — это было просто великолепно. Это ведь означало две вещи — я смогу написать большую статью об этом. Павлик мне поможет и предоставит все материалы расследования. Он и раньше бы это сделал, а теперь тем более — собственной жене-то…

Второе, что было хорошо — это то, что поймал людоедов Павлик. Теперь он должен был стать моим мужем, и мне уже стала небезразлична его карьера.

«После поимки людоедов, его наверняка повысят, — подумала я. — И либо он станет районным прокурором, либо, если прокурору еще рано на пенсию, то Павлика назначат с повышением в областную прокуратуру. Что будет даже еще лучше. Какой же он молодец».

Я и сама не заметила, как стала думать о нем с подлинной нежностью и заботой.

«Мой Павлик», — эти слова уже теперь свободно, без всякого усилия складывались на моем языке, что самое главное — в моем сердце…

Утром в понедельник Павлик позвонил мне сам. Голос его был усталый. Как я и ожидала, он не спал всю ночь.

— Как идут дела? — спросила я.

— Отлично, — ответил он. — Только тут еще одна закавыка осталась. Но мы и с ней разберемся… Знаешь, — радостно продолжил он. — У меня приятная новость. Вышел из отпуска мой начальник. Он уже был тут, мы с ним виделись. Я ему, кроме всего прочего, рассказал о том, что женюсь, и он обещал отпустить меня в отпуск. Так что мы с тобой поедем в свадебное путешествие. Ты довольна?