Скривившись, Георгий медленно набрал в лёгкие воздух, а затем выдохнул. Вот и все. Пожалуй, увлекаться дальше ему сейчас не стоит.

– Нормально всё, – пробормотал он Владу, ополоснув кружку и поставив ту в буфет. Журавлёв поднял голову от столешницы, повернулся и посмотрел на него мягким и внимательным взглядом, в котором читалось искреннее сострадание и неосуждаемое уважение к его личным чувствам. Гоша всегда уважал друга за его негласное понимание каждого человека, не говоря уже о друзьях и близких. Именно благодаря этому качеству Влад не стал сейчас ни во что вмешиваться. Если бы он или кто-либо стал сейчас бегать за ним, кричать, утешать, то Гоша сам не знал, как бы себя повёл.

Скорей всего глупому активно сочувствующему досталось бы по полной.

– Надеюсь… этих самодовольных, ссущихся за собственных шкуры… сметут к чёртовой матери, – выговорил Георгий, делая перерывы между словами, чтобы откашляться.

Всё-таки крепкие алкогольные напитки он пил крайне редко, и чересчур быстрые и большие глотки сейчас на нем сказались.

– Вот они сейчас забегали, наверно на своих шёлковых коврах спотыкаются. Раньше надо было думать, а не штаны просиживать и делать вид, что всё нормально, чтобы не выходить из зоны комфорта. Твари. Подозревали ведь раньше, и даже не шевелились. Так я и думал.

Он в ярости расхаживал по кухне взад-вперёд, а в голове у него так и звучали услышанные фразы, о сути которых он бы скорее вырвал себе глотку, чем стал сейчас рассуждать вслух.

«Как так вышло, что она оказалась без охраны… Все три уже мёртвы… Если речь идёт о настоящем серийном убийце – это почти достоверный факт… Издевается над ними, а как только очередная надоест – убивает и идёт за новой».

Гоша подошёл к подоконнику, наклонился и упёрся лбом в холодное оконное стекло, наблюдая, как косые капли майского дождя поливают серый невзрачный дворик.

«Убивает и идёт за новой».

«Почти достоверный факт». Почти…

Почти.

Он сжал правой ладонью левое запястье, чуть повыше часов.

Почему у Ксюши не было охраны? Это был спорный вопрос. Она всегда смеялась, когда речь заходила об этом, и уверяла, что не является такой уж известной личностью, которую бы узнавали на улицах и на которую набрасывались бы какие невменяемые поклонники, да и в конце концов, писатель – не актёр или певец. Разумеется, Гоша сообщал ей, что так будет не всегда, и время, когда к ней придут слава и популярность, обязательно наступит. Тогда они так и решили заняться этим вопросом по мере необходимости.

В последнее время всё к тому шло. Продажи её книг начали увеличиваться, а тираж «Окончательной жертвы» после экранизации и вовсе пришлось допечатывать. И это был далеко не предел.