— Трудно сказать — я был совсем еще ребенок.

— Вы умеете читать, считать?

— Да, немного.

— А что вас беспокоит больше всего?

— Я постоянно все забываю. Вот, например, мадемуазель Луан — она занимается со мной — объясняет, как решать какую-нибудь задачу, но назавтра я уже не могу ее решить. Бывает, даже не могу вспомнить, что мне объясняли накануне.

— Что вам труднее всего дается?

— Арифметика.

— У вашего отца высшее образование?

— Да, он закончил Центральную школу гражданских инженеров здесь, в Париже. Он уверен, что у меня, как и у него, должны быть хорошие способности к математике. Он хочет, чтобы я во всем походил на него.

— Так, теперь расслабьтесь, господин Вобрэ.

Целитель поднялся, встал позади Реми и положил руку ему на голову. В соседней комнате шумно играли дети; вот что-то прокатилось: возможно, заводная лошадка? Рука целителя осторожно касалась головы Реми.

— Расслабьтесь… вот так… Ни о чем больше не тревожьтесь. Отныне вы похожи на всех своих сверстников. Вас ведь, кажется, восемнадцать?

— Да.

— А если вам немного попутешествовать? Чем занимается ваш отец?

— Импортом цитрусовых; у него солидное предприятие в Алжире.

— Замечательно! Вот и попросите его отправить вас в Алжир месяца на два, на три… Или вы боитесь, что он не согласится?.. Он вообще строгий?

Реми почувствовал, что заливается краской.

— Дело не в этом… — невнятно забормотал он. — Просто у меня все равно не получится… стать как все… За меня всегда все делали, буквально все…

Целитель расхохотался заразительным раскатистым хохотом и, по-прежнему стоя позади Реми, положил ему на плечо руку.

— Боитесь, не хватит энергии? Не бойтесь ничего. Постарайтесь только захотеть… сильно-сильно. Повторяйте самому себе: «Я могу! Могу!» Поверьте моему слову: воля всесильна. Самое главное — захотеть. К тому же я вам помогу: я буду думать о вас.