Стеклянные двери с грохотом распахнулись.

Все подпрыгнули от внезапного стука.

Угрожающего вида молодой человек тяжело зашагал по дорожке. Невысокий, но накачанный. Позвякивание вдруг стало реальным: на боку у него болталась цепь, соединяющая кошелек с ремнем. Одежда его представляла собой чек-лист стереотипного южанина-реднека: от засаленной бейсболки и красно-черной фланелевой рубашки с оторванными рукавами до грязных драных джинсов.

Дэнни Кулпеппер, младший сын Захарии. Вылитый папочка.

Тяжело топая ботинками, он быстро спустился с трех лестничных пролетов. Уставился круглыми глазками на Чарли. Изобразил рукой пистолет и сделал вид, что взял ее на мушку.

Сэм сжала зубы. Она пыталась не видеть в коренастом молодом человеке Захарию Кулпеппера. Его самодовольная походка. То, как он причмокнул толстыми губами, вытаскивая изо рта зубочистку.

— А это у нас кто такой? — Он остановился перед ними, уперев руки в бока и полностью загородив проход. — Вы, дамочка, мне кого-то напоминаете.

Сэм крепче сжала руку Чарли. Она не хотела показывать этому существу свой страх.

— А, понял. — Он щелкнул пальцами. — Я видел твою фотку на суде над папой, но из-за пули у тебя тогда вся башка распухла.

Сэм впилась ногтями в локоть Чарли. Она молча просила свою ногу не подгибаться, тело — не трястись, а эмоции — успокоиться, чтобы не попытаться испепелить этого урода прямо у полицейского участка.

Она только сказала:

— Отойдите с дороги.

Он не отошел с дороги. Вместо этого он начал хлопать в ладоши и топать ногами. И запел:

— Две сестренки Куинн по городу ходили. Выебли одну, вторую подстрелили.

Девицы разразились лающим смехом.

Сэм попробовала его обойти, но Чарли сжала ее руку, оставаясь на месте.

— Трудно выебать тринадцатилетнюю девочку, если хер не стоит, — сказала она Дэнни.

Парень харкнул.

— Сука.

— Уверена, твой папочка разогреет его как следует для своих приятелей в тюрьме.