— Я хотела бы еще раз посмотреть видео, — сказала Сэм.

— У меня его нет. Я довольно откровенно все написал в заявлении об увольнении. Боюсь, мне не дадут доступа.

Чарли захотелось залезть под одеяло в своей кровати и заснуть. У них ипотека. Выплаты за машину. Медстраховки. Автострахование. Налоги на имущество. Все эти счета трехлетней давности.

— Я дам тебе доступ. — Сэм залезла глубоко в свою кожаную сумочку, которая стоила столько, что можно было бы покрыть все их долги. Она вытащила флешку-«Энтерпрайз». — У папы есть компьютер?

— У него есть крутой телевизор, — сказал Бен. Они купили Расти точно такую же модель, как себе. Это было четыре года назад, до Колорадо. До катера.

Бен сбросил скорость. Они подъехали к ШБ, но он не повернул на подъездную дорогу. Кровь окрасила рыжую глину в масляно-черный цвет. Здесь упал отец, когда пошел проверить почтовый ящик.

— Они считают, что на Расти напал дядя девочки, — произнес Бен.

— Фейбер?

— Рик Фейхи. — Чарли запомнила дядю Люси Александер по пресс-конференции. — Почему они думают, что это он?

Бен покачал головой.

— По этому делу я совсем не в курсе. Слышал сплетни в офисе, а еще Кейли жаловалась, что ее вызвали на работу поздно вечером, когда на Расти напали.

— Значит, им нужен был кто-то, чтобы поговорить с потенциальным подозреваемым, — предположила Чарли, сделав вид, что вскользь упомянутое имя женщины, с которой, как она думала, Бен ей изменял, не полоснуло ей ножом по сердцу. — Я думаю, папа видел, кто это сделал.

— Я тоже так думаю, — отозвалась Сэм. — Он мне заливал про то, что в прощении есть смысл.

— А представляете, — сказала Чарли, — если бы папа выжил, ему бы, возможно, предложили быть адвокатом Фейхи.

Никто не засмеялся, потому что все понимали: это действительно было бы возможно.

Бен переключился на первую передачу. Повернул на дорогу к дому и поехал медленно, объезжая ухабы.

Показался фермерский дом, с отслаивающейся краской, гниющей древесиной, покосившимися окнами, но в остальном не изменившийся с того момента, как Кулпепперы постучали в кухонную дверь двадцать восемь лет назад.

Чарли почувствовала, как Сэм заерзала на сиденье. Она собиралась с духом, настраивала себя на решительный лад. Чарли хотелось сказать что-нибудь утешительное, но она ничего не придумала, кроме как взять Сэм за руку.

— Почему здесь нет ни решеток на окнах, ни ворот? — спросила Сэм. — Офис-то у него — настоящая крепость.

— Папа говорил, что молния два раза в одно место не ударяет. — У Чарли снова застрял комок в горле.