Нас тащат к микроавтобусу и усаживают внутрь. Джош заводит мотор раньше, чем все успевают рассесться, и мы выезжаем с парковки.

— Муниципалитет? — предлагает Скай.

— Плохая идея, — возражает констебль, к которому прикован Каллум. — Сегодня там полно людей. Вы же не хотите отвезти к ним трех человек, подозреваемых в убийстве ребенка?

— Черт. — Джош наклоняется к рулю. Мы едем прямо посередине дороги.

— Церковь? — предлагает констебль, стерегущий Кэтрин.

— Заперта по ночам, — говорит та. — Джош, поезжайте к Фонду дикой природы. Мы прячем ключ на крыльце. Никто нас там не будет искать, а автобус можно поставить во дворе.

Джошу это предложение кажется разумным — а может, он просто хватается за соломинку. Убирает ногу с педали тормоза, и мы направляемся к зданию на Росс-роуд, где работает Кэтрин.

У здания Фонда мы все выходим. Вокруг ни души. А если кто-то и есть, мы их не видим. Воздух пропитан дымом множества костров. Такое впечатление, что Фолкленды накрыл туман, а беспрерывные фейерверки похожи на артиллерийский обстрел.

Кэтрин достает ключ, и мы входим внутрь. Двери закрываются и запираются, после чего с меня и Кэтрин снимают наручники, и она ведет нас в конференц-зал. Он до жути похож на помещение в полицейском участке, где мы с ней недавно сидели. Кэтрин опускает жалюзи, и мы оказываемся отрезанными от мира.

С Каллума наручники не снимают. Четверо полицейских не желают рисковать, освобождая девяностокилограммового бывшего десантника. Они уводят его в дальний конец зала и сажают во главе стола для переговоров, отдельно от нас.

— Что теперь? — Он по-прежнему старается не встречаться взглядом со всеми, особенно со мной. — Что будет дальше?

Дальше мы спорим. Джош настаивает, чтобы мы подождали Стопфорда и остальных. Процедура должна быть соблюдена, говорит он, и трех подозреваемых необходимо допросить раздельно.

Кэтрин возражает, что Стопфорду сюда долго добираться и что обычно он никуда не торопится.

— Его не назовешь легким на подъем, — напоминает она. — А разделять нас глупо. Любое наше заявление вам придется проверять дважды. Мы просидим здесь всю ночь. А пока мы тут возимся, Питера никто не ищет.

Для Кэтрин это стало мантрой. Подгоняя нас, она каждый раз напоминает о Питере, который ждет, что мы его найдем. Я не сомневаюсь, что, если б меня здесь не было, кто-то возразил бы, что Питер мертв и что несколько часов ничего не решают. Но я здесь, и они молчат.

— Мы не сможем предъявить обвинение без допроса, — предупреждает Скай Джоша.

— Он признался, — говорит один из констеблей. — Признание решает дело.