А в это время из старинного собора Санто-Доминго был извлечен покоившийся возле останков Христофора Колумба прах неграмотного конокрада — отца генералиссимуса Трухильо.

Об авторе

Об авторе

Анджей Выджинский — известный польский романист, публицист и драматург. Литературную деятельность начал в 1946 году. Произведениям Анджея Выджинского присуща сюжетная острота; его романы можно назвать «крутыми». Особенно ярко это свойство проявляется в детективах «Похищение Бретт Макрофт», «Погоня» и других.

Интересно, что вначале он писал под псевдонимами Майк У. Керриган, Артур Морена, и только потом начал подписываться собственным именем.

«Последняя ночь в Сьюдад-Трухильо» — тоже детектив; но это особая разновидность жанра: детектив политический и к тому же написан на документальной основе — о событиях в Доминиканской Республике во времена правления диктатора Трухильо.

Большая часть персонажей «Последней ночи» — реальные люди, и судьбы их сложились так, как изображено в романе. Не придуман и ужасный тайный союз «Белой Розы».

Время останавливается для умерших

Время останавливается для умерших

Мы напрасно искали его в течение многих недель; он был для нас врагом неизвестным, неясным, почти призраком. Мы знали его настоящую фамилию и черты лица, однако все это тоже ничего не говорило и не проясняло. На фотографии оно было спокойным и неподвижным, словно посмертная маска. Мы знали, что он убил человека, двух, а может и трех — больше ничего. Какие у него привычки, какой характер, какие союзники, какие женщины?

Все эти вопросы мучили нас своей неразрешенностью, недостаток сведений затруднял, даже делал невозможным следствие, и вдруг, благодаря случайности, он оказался в наших руках. Мы ловили человека-привидение, человека без лица и биографии, будто он появился на свет только в момент убийства и только для того, чтобы убить.

Теперь в этой душной и тесной комнате я уже знал, как за него взяться и как его сломить. Он стоял передо мной, нагло улыбался, был уверен в себе и убежден, что многого мы не сумеем доказать. Наверное, если бы на основании неопровержимых улик прокурор потребовал для него смертной казни, если бы его подвели даже к виселице — все равно он, наверное, испытывал бы удовлетворение от того, что переиграл нас молчанием и хитростью, и посматривал бы в нашу сторону с презрением. Именно так, как глядел сейчас на мое забинтованное плечо: неделю назад оно было прострелено пулей из его пистолета.

Это случилось в отеле «Континенталь». Тогда я мог просто убить его, так как стрелял быстрее и лучше. Мог застрелить его и несколькими минутами раньше, когда, стоя ко мне спиной, он разговаривал с Моникой. Однако в этой столь неравной для меня игре я должен был рисковать собственной головой, потому что его жизнь ценилась тогда гораздо дороже моей. Ведь без показаний нам никогда не удалось бы распутать того сложного дела, в которое оказалось замешано так много людей. Только он мог вывести нас на них, он и никто другой.