— Я не предполагал эксгумации кассира, — сказал я. — В монастыре мне сообщили, что какой-то старый пастух, Каппер, рассказывал о смерти Зомбека. Якобы гестаповцы застрелили его на краю леса, рядом с общественным пастбищем. Это нужно проверить.

— Что вы предлагаете? — спросил майор.

— Следует поехать туда с людьми. Надо найти могилу и останки этого расстрелянного. Если там вообще есть какие-нибудь останки. Нужно откопать человека, которого застрелили в тот день.

— К сожалению, — усмехнулся майор, — умирают только один раз.

— Этот пастух, может, действительно сумасшедший? И вообще, подтвердит ли он, что видел, как расстреливали… — начал поручик.

— Каппер уже подтвердил, — сказал я. — Я нашел пастуха и спросил его об Эмиле. Каппер помнит Зомбека — они вместе пасли скот на лугу — и утверждает, что был свидетелем его смерти.

— Итак? — спросил майор, глядя на шефа.

— Предоставим капитану Вуйчику полную свободу действий, — сказал полковник. — Если уж живые молчат, то возможно, мертвые что-нибудь скажут.

Когда полковник вышел, поручик Витек спросил:

— Ты что, правда, хочешь найти таким образом убийцу Зомбека?

— Должен найти, — сказал я.

42

Мы поехали в Н. Машина остановилась на дороге, убегающей в глубь леса.

Мы стояли в березовой рощице, за ней тянулся густой сосняк. Деревья здесь были сухие и сильно попорченные туристами.

Каппер был уже стар — восьмидесяти лет. Дряблое морщинистое лицо, слезящиеся глаза. Редкая козлиная бородка. Пальцы его рук напоминали обрубленные коренья. Он говорил неразборчиво, нескладно, а когда увлекался, его речь переходила в невнятное бормотанье.

Пастух рассказал нам, что за день до бегства немцев из Н. он вместе с Эмилем стерег на пастбище скот. Луг тогда был гораздо больше, чем сейчас: после войны государство раздало хозяевам часть нераспаханной земли. «Стрельба стояла страшная, пушки гремели все ближе и ближе». Потом они увидели самолет, спикировавший над самой поляной. Перепуганный скот метался и ревел на все голоса. Поэтому его было решено загнать в коровник. Он, Каппер, должен был гнать общественный скот, а Эмиль — монастырский…

Пастух замолк и попросил закурить. Я дал ему целую пачку. Он закурил сигарету, а остальные спрятал в кисет из рыбьего пузыря. Потом палкой показал туда, где стояла наша машина: там, на этом самом месте, появился тогда неожиданно немецкий военный автомобиль, распахнутый, с опущенным верхом. У него было два задних сиденья. В автомобиле находились четверо военных в черных мундирах и один в штатском.

— Как выглядел этот, в штатском?