— Учитель… награда нашла своего победителя.

«Это невозможно!»

Лицо Аристомаха застыло от изумления. Он открыл рот и попытался что-то сказать, но лишь хлопал губами, как рыба, вытащенная из воды.

— Вчера утром я был в Сибарисе, — продолжал Гиппархид. — Разговаривал с братом-пифагорейцем, который знаком с секретарем Главка. Этот секретарь сказал, что несколько дней назад Главк выплатил золото, назначенное в качестве награды. Тысяча пятьсот килограммов золота!

— Но… известно ли… известно ли, кто… как… — залепетал Аристомах.

Гиппархид покачал головой.

— Неизвестно, кому оно досталось, учитель. Секретарь сказал, что золото забрал человек в капюшоне… — Выражение его лица омрачилось, как и голос. — И добавил кое-что еще.

Аристомах сглотнул слюну и дождался, пока ученик закончит.

— Похоже, человек в капюшоне позаботился о том, чтобы всем было понятно: он нашел решение, используя священную теорему нашего великого учителя.

Аристомах в ужасе отступил на шаг.

Теорему Пифагора!

* * *

Хмуря брови, Ариадна размышляла над предложением отца.

Уехать в Катанию…

Золотистые глаза Пифагора обволакивали ее, но она не чувствовала их тепло, как случалось прежде. Она отвела взгляд и отошла на несколько шагов.

«Через полгода Акенона здесь не будет», — подумала Ариадна.

Она была в замешательстве. Ей уже приходило в голову, что, может, лучше вообще не видеться с Акеноном. Однако теперь, когда эта возможность была осуществима, она чувствовала, как сердце сжимается до боли.

Она встревоженно подняла голову. Кто-то торопливо приближался.

«Это Аристомах. Интересно, что у него стряслось?»

Учитель шел настолько поспешно, насколько мог, чтобы не сорваться на бег. Он прилагал все усилия, чтобы сохранить над собой контроль, но на лице ясно читалось, что у него вот-вот случится приступ паники.