Для полковника Данова дело Йонки Пейчевой и после последнего доклада Нестора оставалось темным, как и опустившийся в эти дни на Софию туман.

— Ладно, Нестор! Из всего сказанного ясно одно, что ничего не ясно! Когда доложишь конкретные результаты?

— Когда…

— Понятно, ты свободен! — перебил его полковник и раскрыл лежащую перед ним папку.

Крумов улыбнулся. Это был один из очередных трюков начальника.

— Смеешься? — заметил ему Данов.

— Вам показалось…

— Ага! Уже начинают приписывать мне разную чепуху, не так ли?! — неожиданно вспылил полковник.

Нестор удивленно посмотрел на него — он давно не видел начальника таким разгневанным — и направился к выходу. Данов редко выходил из себя, но когда это случалось, те, кто находился поблизости, первыми принимали удары его гнева, независимо от степени виновности.

— Я могу быть свободным, товарищ полковник? — спросил Нестор, прежде чем открыть дверь.

Данов закрыл папку, стукнул по ней кулаком и после продолжительной паузы поднял на следователя глаза. В них затаилась горечь.

— Знаешь, когда мы создали органы народной милиции, работали вначале без зарплаты, были убеждены в своей необходимости… Только что говорил с кандидатом для твоего коллеги. Молодой, здоровый человек, а его первый вопрос был: «Какая будет зарплата?..»

— То время было очень давно.

— И мы была дураками, а? Может быть… Но он ведь даже не поздоровался, а уже просит ведомость. Скажи, Нестор, откуда берутся такие люди? Где мы ошибаемся?

— И что вы сделали?

— Как положено, направил в министерство, чтобы он получил там информацию по интересующим его вопросам… Хоть бы не прислали его сюда!

— А если пришлют?

— Не знаю. Тогда предложу ему пойти на специализацию, чтобы не видеть его до моего ухода на пенсию.

— Очень хитро! Многие так поступают, как ты, а потом делают возмущенный вид. Зачем тогда спрашивать, в чем наша ошибка?

— Видно, я состарился, Нестор… — покачал головой полковник. — Знаком с его семьей и советовал ему поступать в наши органы, да, очевидно, ошибся…