Правильного ответа на этот вопрос просто не существовало. Сколько Бекки могла рассказать? Насколько Гибби хотелось бы, чтобы она делилась с кем-то?

– Я просто волновалась, – туманно ответила она. – Гибби серьезно относится к учебе. Он не прогуливает школу без веской причины.

– То есть для него это необычное поведение?

– Или у него была какая-то веская причина.

– А она у него была? – вмешался Мартинес. – Эта веская причина?

– Я не знаю.

«Добрый» коп выждал секунду, а потом попробовал зайти с другой стороны.

– В жизни вашего друга не произошло чего-нибудь необычного? Не вел ли себя Гибби как-то странно? Он не говорил тебе, что может произойти что-то нехорошее?

– Только что его брат в тюрьме. Сами знаете.

– Спроси ее насчет машины, – подсказал Мартинес.

– Не обращайте внимания на моего напарника, – произнес «добрый» коп. – Он вечно перебивает. Может, расскажете все своими словами? О том, что произошло. Ничем это вам не грозит. Честное слово.

Бекки выполнила его просьбу. Сообщила ему, в какое время они сюда подъехали и что произошло, когда она оказалась внутри. Он хотел подробностей, но она никак не могла собраться с мыслями, постоянно перескакивала с пятое на десятое. Пришлось вернуться назад, начать все заново.

– Я знаю, что нельзя входить в чужой дом без разрешения, и это ужасно, что Дана упала на тело – в смысле, место преступления и все такое, улики, – но я визжала, она пыталась помочь, а я просто… Это было просто… – Бекки смахнула еще одну слезу.

– Не спешите, юная леди. У вас очень хорошо получается.

– Ой, да ради бога…

– Цыц, Мартинес!

– Спроси про машину.

«Добрый» коп вздохнул, но кивнул.

– Этот «Мустанг» принадлежит твоему другу, верно? Мы знаем, что это так. Прости. Это выглядит так, как будто я пытаюсь тебя как-то обхитрить… – Он покачал головой, словно расстроенный своими собственными вопросами. – Машина уже была здесь, когда вы приехали?

Бекки кивнула.