Он глубоко выдохнул, словно скидывая тяжелую ношу.

– Может, ты и не видишь, но от тебя ничего невозможно скрыть.

У нее все еще оставались некоторые сомнения:

– Что у тебя с голосом?

– Я его изменил. Но ты все равно прозрела меня насквозь… уж извини за такой речевой оборот.

Послышалось тихое потрескивание (кто-то снимает с кожи скотч)?

– Вот так куда лучше, – сказал он.

В его голосе вновь зазвучала молодая энергия, а сдавленности как не бывало.

Это был тот голос, который помнила женщина. Улыбаясь удивленно и искренне, она встала со стульчика. Но это длилось недолго.

– Зачем ты пытался меня обмануть? – спросила она.

– Я не хотел, чтобы ты узнала меня, – признался он, – и о том, что я здесь.

– Ты боялся, что я буду тебе обузой?

– Нет, вовсе нет. Просто я… недавно попал в небольшую переделку. Тебе не о чем беспокоиться. И я не хотел тебя в это втягивать.

Его голос был искренним. Несмотря на это, ее кольнуло беспокойство.

– У тебя какие-то неприятности?

– Все хорошо, я справлюсь, – спокойно ответил он.

Она поверила.

– Не хочешь на минутку присесть? – спросила, стараясь звучать дружелюбно. – Если, конечно, не торопишься.

Ей не хотелось показывать свое отчаяние, и одновременно она радовалась, что он здесь.

– Само собой. – Он подошел к скамейке и сел напротив. – Только я правда не могу задерживаться надолго.