– Мне надо было забрать пьесу Харви, “Черную ночь”.
* * *
Стивен Бергдорф и Элис молча завтракали на террасе кафе “Афина”. Элис глядела волком. Стивен боялся поднять на нее глаза и сидел, уткнувшись в тарелку с жареной картошкой.
– Нет, это уму непостижимо, заставить меня ночевать в этой жалкой гостинице! – произнесла она наконец.
Лишившись кредитной карты журнала, Стивен был вынужден снять номер в захудалом мотеле в нескольких милях от Орфеа.
– Ты же мне говорила, что равнодушна к роскоши, – возразил Стивен.
– Но не до такой же степени, Стиви! Я все-таки не селянка!
Пора было идти, Стивен оплатил счет. Когда они переходили Мейн-стрит к Большому театру, Элис снова заныла:
– Не понимаю, Стиви, какого черта мы здесь торчим.
– Ты на обложку “Нью-Йорк литерари ревью” хочешь или нет? Так включись хоть немножко. Нам надо написать статью про этот спектакль.
– Да кому нужна эта нелепая пьеса! А нельзя написать статью про что-нибудь другое, такое, для чего необязательно жить в клоповнике, и попасть на обложку?
Когда Стивен с Элис поднимались по ступенькам, Джерри с Дакотой выходили из автомобиля, припаркованного у театра, а Гулливер подъезжал наконец к театру на патрульной машине.
Сэмюел Пейделин и Островски уже сидели в зале и глядели на сцену, на которой красовался сияющий Кирк Харви. Это был великий день.
* * *
В полиции Орфеа Шарлотта Браун рассказывала нам, как и почему Кирк Харви в 1994 году поручил ей забрать текст “Черной ночи” у мэра:
– Он меня каждый день доставал по этому поводу. Утверждал, что пьеса у Гордона и тот не хочет ее отдавать. В день открытия фестиваля явился ко мне в гримерку и опять пристал с ножом к горлу.
– Харви тогда еще был вашим парнем, верно? – спросил я.
– И да и нет, капитан. Я уже ушла к Алану и порвала с Харви, но он не желал меня отпускать. Устроил мне настоящий ад.