– Я думал, ты переговорщица, – в ужасе сказал Марк, несколько раз прокрутив сцену.

– Так и есть, – заверила его я.

– Судя по твоему костюму, ты скорее участвуешь в боевых действиях, чем что-то обсуждаешь.

– Марк, это группа по освобождению заложников. Такие проблемы медитацией не решаются.

Он помолчал, явно нервничая. Плеснул себе виски, выкурил несколько сигарет, а потом сообщил:

– Не знаю, смогу ли я пережить, что ты занимаешься такими делами.

– Ты знал, что моя работа связана с риском, когда женился на мне, – напомнила я.

– Нет, когда мы познакомились, ты была инспектором и не занималась этими глупостями.

– Глупостями? Марк, я людям жизнь спасаю.

Напряжение между нами усилилось после того, как какой-то псих в Бруклине в упор расстрелял двоих полицейских, которые пили кофе в припаркованной машине с открытым окном.

Марк тревожился. Когда утром я уходила, говорил: “Надеюсь, вечером я тебя увижу”. Так прошло несколько месяцев. Понемногу намеков Марку показалось мало, он стал настойчивее и даже предложил мне переквалифицироваться.

– Почему бы тебе не перейти тоже в адвокатское бюро, Анна? Могла бы помогать мне в запутанных делах.

– Помогать тебе? Ты хочешь сделать из меня помощницу? Думаешь, я не способна вести собственные дела? Могу тебе напомнить, что я дипломированный адвокат, как и ты.

– Не выдумывай, этого я не говорил. Но по-моему, тебе стоить подумать не только о ближайшем будущем, иметь в виду в дальнейшем работу на полставки.

– На полставки? Это почему?

– Анна, когда у нас появятся дети, ты же не будешь бросать их на целый день одних?

Родители Марка были карьеристы и почти не занимались им, когда он был маленький. Свою травму он пытался изжить, работая как проклятый ради того, чтобы иметь возможность в одиночку обеспечить семью и позволить жене сидеть дома.

– Я никогда не буду домохозяйкой, Марк. И это ты тоже знал до свадьбы.

– Но тебе больше не нужно работать, Анна, я зарабатываю достаточно!

– Я люблю свою работу, Марк. Жаль, что тебе это так неприятно.