Зато Гомес совершенно не представляет другого: какова цель этого безликого убийцы. Довести жертв до того, что они кончают с собой, или убить собственными руками, замаскировав преступление под самоубийство?

Прямо в понедельник он собирается устроиться на диване у психиатра, который работал с Лорой, пока та не сиганула ласточкой. И надо будет поискать похожие случаи в том районе. Александр уверен, что у психопата это не первая проба.

Коп выстраивает свой план неторопливо, в ритме пейзажа, разворачивающегося за окном. Но продолжение расследования становится проблематичным, учитывая, что его отстранили.

Нужно подумать, имеет ли смысл делиться своими открытиями с Хлоей. Пока что она еще верит, что речь может идти о простой мести, о чьем-то недоброжелательстве. Но рассказав ей, что она имеет дело с опасным безумцем, Александр рискует окончательно ее запугать. И она может поддаться панике.

Выброситься из окна. Или кинуться под поезд.

Отправить ее отдыхать на Кергелен[20] или держать как приманку, чтобы убийца выполз из тени? Разумеется, если говорить о шансе взять этого говнюка, то второй вариант предпочтительней. Тем более что он уверен: Хлоя категорически откажется сбежать и оставить свой пост.

Он едва ее знает; но он уверен, что бегство не в ее характере.

Гомес идет в вагонный туалет, старается не вдыхать зловоние. Потом, перед тем как вернуться на место, звонит Хлое. Попадает на автоответчик, улыбается, впервые слушая сообщение.

Здравствуйте, не печальтесь, что не удалось переговорить напрямую, я обещаю скоро вам перезвонить!

– Добрый вечер, Хлоя, этот майор Гомес. Я только хотел узнать, как у вас дела. Я возвращаюсь из Лиона, уже в поезде… Перезвоните мне, если можете. Просто скажите, отстали ли сегодня от вас домовые!

Вернувшись на свое место, он смотрит, как сгущается тень, где-то между Лионом и Парижем.

* * *

Какое-то ощущение заставляет ее прийти в себя. Ощущение холода, которое становится все острее и острее. Веки медленно поднимаются и тут же смыкаются вновь. Они такие тяжелые…

Наконец Хлое удается удержать глаза открытыми. Но она ничего не видит.

Ничего удивительного, уже ночь.

Следующие секунды кажутся ирреальными. Она бредит, попадает в неизвестные измерения. И все как одно кошмарные. Спрашивает себя, опять ли ей все снится, или же она действительно здесь, в теле, которого больше не чувствует. Ей хочется снова погрузиться в забытье, лишь бы выйти из этого невменяемого состояния.