– Ну что ж, чем быстрее вы мне расскажете, тем скорее я уйду.

– Это уж точно. Скажите, а сегодня утром…

– Не стоит к этому возвращаться, – обрывает ее майор.

– Нет, стоит. Я только хотела сказать, что… Когда вы мне заявили, что больше не на службе, прямо после того, как сказали, что преследующий меня человек опасный психопат, я плохо отреагировала. Даже повела себя с вами отвратительно грубо. Но только потому, что испугалась. Очень испугалась. А когда боишься, то…

– …выпускаешь когти?

– Именно так, да, – тихо говорит Хлоя.

– Ладно, – отвечает Александр. – Принято. Но это не извиняет вашего поведения.

– Вы всегда так непреклонны?

– Это у нас общая черта, вы не находите?

Она смеется. Сдержанно. Элегантно. Гомес тоже расслабляется, хоть и против воли.

Но через секунду ее смех иссякает. Кажется, она на грани слез. Она встает с дивана, проходит позади него и встает лицом к окну, делая вид, что разглядывает улицу.

Александр допивает свой кофе, стараясь ее не торопить.

– Что случилось? – просто спрашивает он.

– Ничего, все нормально.

– Тогда сядьте и расскажите мне.

Хлоя подчиняется, но выбирает другое кресло, а не диван. Не сидеть прямо напротив него, а быть, скорее, рядом. Он слегка разворачивается, чтобы не терять ее из поля зрения. Она подогнула ноги под себя и грызет ноготь указательного пальца. Не в первый раз Гомес находит ее трогательной. Когда она складывает оружие, то становится похожа на девочку-подростка, немного капризную и ранимую. И вызывает желание защитить ее.

Столь же неодолимое, сколь и опасное.

– Хотите, перенесем это на завтра? Если вам не по себе, можно…

– Нет. Я не хочу, чтобы вы уходили. Вы нужны мне.

Он скрывает неловкость за клубом дыма от новой сигареты.