– Четвертый канал, – сказал он, покосившись на номер. И не стал отвечать. – Вернемся к нашим баранам. Ты выскакиваешь из дома и видишь, что твоя машина уезжает. Но вместо того, чтобы схватить телефон и вызвать группу поддержки, ты бежишь за автомобилем.

– Скорее бреду, шатаясь. Я же так и написал: «побрел, шатаясь».

– Да, ты, шатаясь и качаясь, пускаешься в погоню за машиной.

– Я не гнался за машиной. Я надеялся выяснить возможный маршрут передвижения преступника. Тогда бы я смог вызвать группу поддержки.

– А здесь ты этого не написал, – ткнул пальцем в рапорт Боуэн.

– Я только сейчас подумал об этом. Скорее всего, я руководствовался именно этим соображением.

– Скорее всего…

– Послушай, Кайл. Ты всучил мне те гребаные таблетки. Угрожал мне страшной расправой – не помню, правда, какой, если я их не выпью. Так что в моих провалах в памяти виновен ты.

– Господь с тобой – всего-то двадцать миллиграмм валиума. Совсем слабого седативного препарата.

– Ну, значит, на меня так подействовал удар в челюсть. Я думал, Инман расшибет мне голову об пол.

– Ты выдумываешь все это по ходу разговора?

– Да нет, просто некоторые подробности всплывают вдруг в памяти. Я действительно не гнался за машиной. Я что, похож на лабрадора-ретривера? Я всего лишь хотел посмотреть, куда она свернет на углу.

– Но ты также увидел и узнал машину Бонни, припаркованную на улице?

– Да.

– И подошел к ней, вытащив пистолет.

– Насколько мне помнится, так все и было.

– Значит, на кухне, где тебя вырубил Инман, ты тоже был с пистолетом?

– Вот это маловероятно.

– Но ты же вышел на улицу с пистолетом?

– Тут у меня опять провал в памяти. Наверное, в какой-то момент я зашел в спальню и взял его. А потом уже вышел на улицу.