— Прийти на работу и притвориться, что ничего не случилось, я не могу. Нужно держаться подальше от радара. Те, кто послали за мной Кафу, должны решить, что я в плену, или мертв или что там они еще решат.
— Но разве вас не будут искать?
Фредрик уже думал об этом. Дети, Якоб и София, в обморок не упадут, если он не будет звонить им какое-то время. Кафа… бог его знает, что она сейчас делает. Но, насколько он понял, разыскивать его она не станет. Остался только инспектор Косс.
— У меня есть одна… коллега. Тересе Грёфтинг. Я не хочу ей сейчас звонить, слишком много… придется рассказывать. Вы могли бы навестить ее завтра в управлении? Сказать ей, что я в безопасности. Пусть она поговорит с моим начальником и скажет, что я уехал… или… она точно что-нибудь придумает.
— А она мне поверит? Мы же с ней незнакомы.
Фредрик задумался.
— Скажите ей, что я не жалею.
— Не жалеете?
— Да. Она поймет. Скажите, что я очень жду встречи с ней.
— А, вот оно что, — улыбнулась Виктория. — Значит, я не единственная, кто удостоился увидеть вас во всем великолепии.
— Ну-ну, — отозвался Фредрик, все еще обиженный на ее высказывания в ванной. — Сейчас я не то чтобы был в своем великолепии. И вы единственная, кто видел меня в шелках.
Они продолжили трапезу. Гудини устроилась на персидском ковре и теперь громко храпела.
— Вы просили меня приехать. Прозвучало так, что это важно.
Виктория кивнула.
— Я много думала о том, как же Киту удалось взломать мой компьютер. Я решила связаться с одним старым знакомым, и он мне немножко помог. Когда мы с вами открыли файл с фотографией латиноамериканца, там оказалась крыса.
— Крыса?
— RAT.
Она посмотрела на полицейского.
— Особенность таких продуктов в том, что они уникальны. А это упрощает процесс поиска тех, кто за этим стоит. У одного из моих знакомых есть доступ к огромному количеству вычислительных мощностей. С его помощью я смогла отследить IP-адрес компьютера, с которого загрузили содержащую вирус фотографию.