– Обязательно. Следующий вопрос: знаете ли вы, на каком компьютере работал Даг Свенссон?

– У него был подержанный «Мак Айбук 500», белый, с экраном четырнадцать дюймов. Напоминает мой, но с экраном побольше.

– А где хранился его ноутбук, вы знаете?

– Даг обычно носил его в своем черном рюкзаке. Должно быть, он у него дома.

– Там его нет. Может быть, он на его рабочем месте?

– Нет. Я осмотрел его письменный стол, и компьютера там не было.

Они помолчали.

– Значит, компьютер Дага Свенссона пропал? – спросил наконец Блумквист.

Микаэль и Малин составили немалый список лиц, теоретически способных иметь мотив убийства Дага Свенссона. Записав каждое имя крупными буквами на отдельном листе бумаги, Микаэль развесил их все на стене в гостиной. Список состоял из мужчин, бывших либо клиентами проституток, либо сутенерами и упоминавшихся в книге. К восьми вечера у них образовался список из тридцати семи имен, из которых двадцать девять можно было идентифицировать, а восемь фигурировали лишь под псевдонимами в изложении Дага. Двадцать поименованных мужчин были клиентами, пользовавшимися услугами девушек.

Микаэль и Малин также обсудили, насколько книга Дага Свенссона готова к печати. Реальная проблема состояла в том, что многие утверждения основывались на фактах, доступ к которым имели только Даг или Миа. Они могли бы дать разъяснения. А любой другой, пишущий об этом, с меньшими знаниями предмета, должен все проверить и как следует выяснить.

Они пришли к заключению, что приблизительно восемьдесят процентов рукописи можно публиковать без проблем, но оставшиеся двадцать процентов требуют дополнительных исследований, предваряющих журнальную публикацию. Их неуверенность проистекала вовсе не из сомнений в правильности содержания книги, а из того, что они недостаточно владели материалом. Будь Даг жив, они бы опубликовали книгу, ни секунды не сомневаясь, ведь Даг и Миа могли бы разобраться с критикой и парировать возможные возражения.

Взглянув в окно, Микаэль отметил, что уже стемнело и идет дождь. Он спросил Малин, не хочет ли она еще кофе, но та не хотела.

– Ладно, – подытожила Малин. – С рукописью все понятно, но след убийцы Дага и Миа мы пока не нашли.

– Его имя, может быть, висит у нас на стене, – сказал Микаэль.

– Это может быть кто-то не имеющий отношения к книге. Или же твоя приятельница.

– Лисбет, – напомнил Микаэль.

Малин покосилась на него. Она работала в «Миллениуме» уже полтора года, начав посреди того хаоса, который царил в редакции во время дела Веннерстрёма. После нескольких лет, когда она замещала постоянных сотрудников или работала временно, Малин наконец получила постоянную должность в «Миллениуме». Как ей тут нравилось! К тому же работать здесь было престижно. С Эрикой Бергер и другими сотрудниками у нее сложились близкие отношения, но Микаэля Блумквиста она всегда немного стеснялась. Особых причин для этого не было, но из всех сотрудников Малин считала Микаэля самым замкнутым и строгим. Весь прошлый год он являлся на работу поздно, сидел один у себя в кабинете или у Эрики Бергер. Часто его вообще не было на месте, и в первые месяцы Малин казалось, что его можно чаще видеть на экране телевизора, чем живьем в редакции. Он часто разъезжал или, судя по всему, был занят где-то еще. Он не предрасполагал к добродушному общению, и со слов других сотрудников она сделала заключение, что Микаэль изменился, стал молчаливее и сдержаннее.