Бублански снял очки и засунул их в нагрудный карман.

– Понятия не имею.

– Но у тебя есть какие-нибудь соображения?

– Экстрём утверждает, что отчет Бьёрка и его переписка с Телеборьяном – стопроцентные фальшивки.

– Чушь. Иначе Бьёрк сказал бы это, когда мы его сюда привозили.

– Экстрём заявляет, что Бьёрк отказывался говорить на эту тему, поскольку дело имело гриф секретности. Меня упрекнули в том, что я допрашивал его, опережая события.

– Мне все меньше и меньше нравится Экстрём.

– На него давят со всех сторон.

– Это его не оправдывает.

– Но у нас нет монополии на истину. По словам Экстрёма, он получил доказательства того, что отчет сфальсифицирован – настоящего отчета с таким инвентарным номером не существует. Он говорит также, что фальшивка сделана на высоком уровне и содержит смесь правды и вымысла.

– Но какая часть является правдой, а какая – вымыслом?

– Сюжетная рамка в какой-то степени правдива. Залаченко действительно отец Лисбет Саландер, он подонок и действительно избивал ее мать. У них в семье возникла типичная проблема – мать не хотела заявлять в полицию, и потому насилие продолжалось несколько лет. Бьёрку поручили расследовать тот самый эпизод, когда Лисбет попыталась убить отца при помощи зажигательной бомбы. Он начал переписку с Телеборьяном, но вся корреспонденция – причем именно та, которая нам доступна, – фальшивка. Телеборьян провел самое стандартное психиатрическое обследование Саландер и констатировал, что у нее налицо отклонения от нормы, а прокурор решил не давать ее делу дальнейший ход. Ей требовалось лечение, и ее поместили в больницу Святого Стефана.

– Если это фальшивка, то кто ее автор? И какую цель она преследует?

Бублански развел руками.

– Ты, что, меня разыгрываешь?

– Нет. А Экстрём, насколько я понял, намерен потребовать провести повторное медицинское обследование Саландер.

– Я категорически возражаю.

– Нас это больше не касается. История Саландер – уже не наше дело.

– А Ханса Фасте-то подключили… Ян, если эти мерзавцы еще раз предпримут атаку на Саландер, я буду обращаться в средства массовой информации…

– Нет, Соня. Прошу тебя, не делай этого. Во‑первых, у нас больше нет доступа к отчету, и поэтому твои утверждения окажутся бездоказательными. Все решат, что ты просто чокнутая, и тогда твоей карьере конец.