– Вам бы стоило начать тренироваться, – сказала Моника. – У вас в талии притаились лишние калории.

– Знаю, – согласился Блумквист. – Меня замучили уколы совести. Иногда я все же беру себя в руки, начинаю бегать и сбрасываю пару килограммов… Но потом погружаюсь в какое-нибудь дело на пару месяцев, и тогда мне не хватает времени на спорт.

– В последние месяцы вы были, вроде бы, довольно заняты.

Он вдруг стал серьезным, потом кивнул.

– За последние две недели я много чего о вас прочла. В поисках Залаченко и Нидермана вы обскакали полицию – на несколько кругов.

– Но с Лисбет Саландер мне не сравниться.

– Как вам удалось отыскать их в Госсеберге?

Микаэль пожал плечами.

– Обычное расследование. Нидермана обнаружил не я, а ответственный секретарь нашей редакции, или теперешний главный редактор, – Малин Эрикссон. Ей удалось выйти на него через реестр акционерных обществ, поскольку он входил в правление фирмы Залаченко «КАБ».

– Понятно.

– А почему вы начали работать в СЭПО? – спросил Блумквист.

– Хотите верьте, хотите нет, но я старомодная сторонница демократии. Я считаю, что полиция необходима и что демократия нуждается в защите. Поэтому я очень горжусь тем, что работаю в Отделе защиты конституции.

– Вот оно что, – произнес Микаэль.

– Вы не любите Службу государственной безопасности?

– Я не люблю организации, которые находятся за пределами парламентского контроля. Они могут позволить себе злоупотребления властью, какие бы благие цели не преследовали. А вас почему интересует античная религия?

Моника подняла брови.

– Вы читали книгу с таким названием, сидя у меня на лестнице.

– Ну конечно. Меня привлекает эта тема.

– Вот как?

– Я интересуюсь очень многим. Работая в полиции, изучала юриспруденцию и государственное устройство. А до того – историю науки и философию.