Лисбет вспомнила, что испытала тогда совершенно непреодолимую ненависть, ей захотелось догнать их и ударить Эрику Бергер.

Ей стало очень стыдно.

Но теперь она исцелилась.

Хотя причин любить Эрику Бергер у нее не прибавилось.

Затем она задумалась над тем, какие кадры могла содержать видеозапись Бергер «сугубо интимного характера». У нее самой имелась видеозапись, запечатлевшая, как этот подонок Нильс Бьюрман ее насилует. Теперь эта запись находится в распоряжении Микаэля Блумквиста. Лисбет задумалась: а как бы она сама отреагировала, если бы кто-нибудь проник к ней в квартиру и похитил эту запись? Собственно говоря, Микаэль Блумквист именно так и поступил. Правда, он не намеревался причинить ей вред.

Ну и ну…

Как все сложно.

В ночь на пятницу Эрике Бергер так и не удалось поспать. Она без конца хромала по вилле, а Сусанн Линдер присматривала за ней. Страх, как густой туман, следовал за нею по всему дому.

Около половины третьего ночи Сусанн Линдер удалось уговорить Эрику Бергер если не поспать, то хотя бы лечь в постель и отдохнуть. Когда та наконец захлопнула за собой дверь спальни, Сусанн вздохнула с облегчением, потом открыла свой лэптоп и отправила отчет приложением к электронному письму Драгану Арманскому. Едва успев отправить сообщение, она услышала, что Эрика снова встала и бродит по комнатам.

Около семи утра ей в конце концов удалось заставить хозяйку дома позвонить в «СМП» и взять на этот день больничный. Бергер с неохотой согласилась, что на работе от нее сейчас будет мало проку, и уснула на диване в гостиной перед закрытым фанерой окном. Сусанн Линдер принесла одеяло и укрыла ее, после чего сварила себе кофе, позвонила Драгану Арманскому и рассказала, по какой причине Давид Русин вызвал ее сюда.

– Я тоже не сомкнула ночью глаз, – сказала Сусанн.

– О’кей. Оставайся у Бергер. Пойди ложись и поспи пару часиков, – велел Арманский.

– Я не знаю, как мы будем выставлять счет…

– Решим позднее.

Эрика спала до половины третьего дня, а проснувшись, обнаружила, что Линдер спит в кресле в другом конце гостиной.

В пятницу утром Моника Фигуэрола проспала и уже не успела перед работой совершить утреннюю пробежку. Она обвинила в этом досадном факте Микаэля Блумквиста, приняла душ и вытолкала его из постели.

А Микаэль поехал в «Миллениум», где удивил всех столь ранним появлением. Он пробормотал что-то невнятное, принес кофе и позвал к себе в кабинет Малин Эрикссон и Хенри Кортеса. Целых три часа они просматривали статьи для следующего тематического номера и проверяли, как продвигаются дела с выпуском книг.