– Чушь какая-то… Что ж, пора просыпаться.

Он потер ей спину и намылил плечи. И бедра. И живот. И грудь. И через некоторое время Фигуэрола, полностью утратив интерес к водным процедурам, увлекла Микаэля обратно в постель. Кофе они пили в кафе на набережной Норр Мэларстранд, когда часы показывали уже одиннадцать.

– А ведь я могу к тебе привыкнуть, – сказала Моника. – Мы знакомы всего несколько дней…

– Ты меня притягиваешь, как магнит. Я думаю, ты и сама уже заметила.

Она кивнула.

– Интересно, почему?

– Прости, я не могу ответить на этот вопрос. Я никогда не понимаю, почему какая-то женщина меня вдруг увлекает, а другая оставляет совершенно равнодушным.

Моника улыбнулась.

– Я сегодня свободна, – сказала она.

– А я – нет. У меня работы выше крыши вплоть до начала суда, а последние три ночи я провел у тебя, вместо того чтобы заниматься делом.

– Очень жаль.

Блумквист кивнул, встал и поцеловал ее в щеку. Моника ухватила его за рукав рубашки.

– Мне бы очень хотелось продолжать с тобой общаться.

– Я был бы рад, – кивнул он. – Но нам придется потерпеть, пока мы не разберемся с этой историей.

И исчез, шагая к Хантверкаргатан.

Эрика Бергер принесла кофе и стала смотреть на монитор. В течение пятидесяти трех минут абсолютно ничего не происходило, только экран периодически гас.

Потом вновь возник сигнал ICQ.

«Готово. У тебя на жестком диске очень много дерьма, в частности, два вируса». «Сорри. Какой следующий шаг?» «Кто администратор компьютерной сети “СМП”?» «Не знаю. Вероятно, Петер Флеминг. Он – начальник технического отдела». «О’кей». «Что я должна делать?» «Ничего. Иди домой». «Только и всего?» «Я объявлюсь». «Оставить компьютер включенным?»

«Готово. У тебя на жестком диске очень много дерьма, в частности, два вируса».