Он вернулся в свою обжитую комнату и просидел там всю ночь, не сомневаясь, что призраки вернутся. На рассвете они предприняли новую атаку, и он еще раз вышел им навстречу, снова обратив врага в бегство.
При этом он балансировал на грани между паникой и эйфорией.
Всю жизнь эти существа охотились за ним в темноте, и теперь он впервые почувствовал, что может дать им сдачи. Он ничего не делал. Он спал, ел, размышлял. И постепенно им овладело ощущение покоя.
День за днем – так проходили недели.
Наступило лето. Судя по новостям, которые он узнавал из транзисторного радиоприемника и вечерних газет, охота на Рональда Нидермана уже утратила актуальность. Он с интересом прочитал репортаж об убийстве Александра Залаченко.
В июле Рональд следил за судебным процессом над Лисбет Саландер. Его удивило, когда ее вдруг оправдали. Это показалось ему несправедливым. Ее выпустили на свободу, а ему приходится скрываться…
Он купил на бензоколонке «Миллениум» и прочел номер, целиком посвященный Лисбет Саландер, Александру Залаченко и Рональду Нидерману. Какой-то журналист по имени Микаэль Блумквист изобразил его портрет – патологического маньяка-убийцы и психопата.
Нидерман нахмурил брови.
Наступила осень, а он все еще не сдвинулся с кирпичного завода. Из-за наступающих холодов ему пришлось купить электрообогреватель – все на той же бензоколонке. Нидерман не мог объяснить, почему не уезжает.
Несколько раз во двор заезжала молодежь и парковалась перед заводом. В здание никто не врывался и покой Нидермана никто не нарушал.
Как-то раз в сентябре во дворе припарковалась машина, и какой-то мужчина в синей ветровке начал дергать за ручки дверей, разгуливать по участку и что-то разведывать. Нидерман наблюдал за ним из окна второго этажа. Мужчина слонялся вокруг зданий минут двадцать и что-то записывал в блокнот, а потом огляделся в последний раз, сел в свою машину и уехал. Нидерман выдохнул. Он не имел представления о том, кто этот мужчина и для чего появился здесь, но создавалось впечатление, что тот оценивал недвижимость. То, что после смерти Залаченко будут описывать недвижимость и имущество, Нидерману в голову не приходило.
Рональд много думал о Лисбет Саландер. Он не ожидал, что они когда-нибудь еще встретятся, но она внушала ему и восхищение, и ужас. Живых людей Рональд Нидерман не боялся. Но единокровная сестра произвела на него неизгладимое впечатление. Еще никому не удалось одержать над ним победу таким образом, как ей. Она вернулась, несмотря на то, что он закопал ее в могилу, вернулась и теперь преследует его. Она теперь каждую ночь являлась ему. Он просыпался в холодном поту и не сомневался, что она пришла на смену его привычным призракам.