– Ручей Большой Орольджан, – произнес Андрей.

– Что у тебя там? – изменившимся тоном спросил Оталан. Он словно чего-то испугался. – Откуда знаешь место?

– Я не знаю, – ответил Андрей. – Хочу проверить.

– Тебе сам ручей нужен?

– Нет, немного дальше, вглубь, вдоль ручья.

Оталан как-то странно посмотрел на Андрея, после отвел взгляд в сторону и глухо произнес:

– Плохое место, гиблое. Я туда не хожу.

– Почему?

– Зло в тех местах живет, загадочное зло. Спряталось оно там.

– Откуда знаешь? – спросил Андрей.

– Дед мой еще рассказывал. Да и много тут вокруг зла. Река-то золотоносная. Как пришли люди за золотом, так зло и почувствовала свою силу. Мой отец проводником был и охотником, как и дед. Многое видели.

– Что видели?

– Нет, чистый мальчик, ты этого не поймешь. Скажи, лучше, зачем идешь туда, и откуда место знаешь?

Андрей замолчал. Не мог он сказать, что только что произошло в Тынде. Что его с Оксаной уже ищут. Что, если Жора ничего и не сказал, а в новостях будет упомянуто происшествие, то лодочник может все рассказать, но искать по всей тайге их вряд ли будут, и что место он это отыскал по карте, и не просто по карте, а по тетради «Черных псов». И вот тут, вот тут он сам не знал, не мог себе объяснить, для чего он идет именно туда.

– Я не могу сказать, – признался Андрей.

– Мы были охотниками, – словно пропустив мимо ушей, фразу Андрея, начал Оталан, – вольными людьми были. Ходили в тайгу, по реке, зверей знали, они нас знали, жили в мире с тайгой. Пришли вы, давно пришли, нашли золото. Люди очень зависят от золота, а значит золото – зло.

– Почему?

– Все, что берет власть над человеком, все, от чего он становится зависимым, все это зло. Человек теряет волю, силу, себя теряет, он превращается в пепел, он становится невидимым, ненужным самому себе, он становится злом самому себе.

– Люди много от чего зависят, – проговорил Андрей. – От этой реки, от тайги…

– Э, нет, мальчик, не то говоришь. С рекой и тайгой можно жить в мире и согласии, мы не зависим от них, мы живем в них, с ними, мы радуемся друг другу. Это не зависимость, это, как это говориться, это взаимопомощь. Я же совсем о другом говорю. Я о зле.