Алекс наконец поднял голову. Сюзетта старалась прочитать выражение его лица. Она знала, что в глубине души он навсегда сохранит верность Ханне. Он питал к ней самые нежные чувства. Но как далеко супруг зайдет на этот раз? Поведение Ханны ранило его лично. Дочь предала его. Без помощи и вмешательства со стороны так дальше продолжаться не может. Сюзетта закрыла глаза, испытав облегчение оттого, что ее фантазии могут стать реальностью и Ханну хотя бы на короткое время можно будет отослать из дома, но не хотела, чтобы Алекс увидел ее радость и готовое вырваться наружу ликование.

– Вы хотите поместить ее в больницу? – спросил он.

– Да, в специализированное учреждение.

– Для душевнобольных?

– Совсем не того типа, что вы думаете.

– Ханна… она психопатка?

У него упал голос. Он поднес ко рту кулак и прочистил горло, стараясь держать себя в руках. Неужели это то, о чем он думал минувшей ночью? И их ребенок – жестокое чудовище, монстр?

– Я хочу в деталях объяснить вам мой предварительный диагноз и рассказать о «Маршз» – том самом учреждении.

Беатрикс встала.

– Мне нужно на минуту выйти на кухню, отменить десятичасовой прием и по-быстрому отправить в «Маршз» электронное письмо. Подождете меня? Я скоро.

Доктор не стала закрывать дверь, и они посмотрели ей вслед, когда она зашагала по холлу – хрупкая, как танцовщица, – и скрылась в жилой части дома. Сюзетта спустила с кушетки ноги, подвинулась и взяла Алекса за руку.

– Что думаешь о клинике? – спросила она.

– Не знаю. Нам пока ничего неизвестно. Я хочу сказать… Неужели все обстоит именно так? Похоже, что да. Только вот… ей семь лет. Почему она не может с нами жить?

– Не может, Алекс. – Сюзетта смягчила тон, понимая, что муж по-прежнему отстает от нее на несколько шагов. – Я думаю, что не может. Посмотри, что она со мной сделала. Мы не в состоянии с ней справиться…

– И поэтому нам все кажется безнадежным.

По его телу прокатилась дрожь. Сюзетта, с силой сжимавшая его руку, немного ослабила хватку своих пальцев.

– Неправда. Если Ханна больна… Будь у нее астма или лейкемия, мы ей обязательно помогли бы. И процесс этот затянулся бы надолго. Мы сделали бы все, чтобы она выздоровела. Правда?

Она была обязана поступить так ради дочери.

Алекс потер глаз и посмотрел на нее.

– А если она не поправится?