Минут двадцать они ехали молча. Дорога была свободна, но, поскольку видимость ухудшилась, Эзра не мог прибавить скорости. Через несколько миль Хэл дотронулась до его локтя, и Эзра кивнул:

– Вижу.

В отдалении виднелся длинный ряд оранжевых сигнальных огней, слабо различимых в снежных хлопьях. Когда они подъехали к пробке, Эзра еще снизил скорость, а потом и вовсе остановился. Вокруг мигали желтые фары; сзади тоже скопились машины, включив сигнал о препятствии на дороге.

Эзра поставил машину на ручной тормоз и откинулся на сиденье, глядя вдаль. Хэл тоже погрузилась в свои мысли, прокручивая разговор на заправочной станции. Они сидели так довольно долго, хотя могло пройти пять минут, а могло двадцать пять. Наконец машина спереди издала длинный, будто траурный гудок, наподобие туманного горна, его подхватила другая, потом еще, еще.

Эзра посмотрел на часы, затем опять на вереницу машин и, похоже, принял решение.

– Разворачиваемся, – сказал он. – Не иначе как они перекрыли дорогу через болота. Попробуем проехать через Сент-Неот. Снега там, может, и больше, но тут мы просто стоим. Думаю, так будет быстрее.

– Ладно, – кивнула Хэл.

Когда Эзра с трудом разворачивался, неодобрительно загудели машины, после чего они медленно поехали обратно от Бодмина той же дорогой, какой приехали.

Хэл зевнула. В машине работала печка, тепло убаюкивало, и она, сняв пальто, подоткнула его под голову, закрыла глаза и незаметно для себя уснула.

Сон был беспокойный, мутный. Вот она бежит по длинным коридорам Трепассена, а за ней раздается зловещий стук палки миссис Уоррен. Она бежит все быстрее, но оторваться не удается. Потом почему-то опять оказывается на верхних ступенях лестницы, и хотя знает, что там натянута веревка, спотыкается и падает, а обернувшись, видит Эдварда. Он стоит наверху и, запрокинув голову, смеется над ней. Она еще успевает подумать: Я сейчас умру, – и падает. Но, вопреки ее страхам, не слышно хруста костей от удара. Вместо этого раздается плеск холодной, очень холодной воды, на которую нападали листья и мертвые насекомые. Когда она выныривает, в нос бьет запах лодочного сарая, застоявшейся воды, гниющего дерева. Она бьется в стылой воде, а под ней и вокруг склизкие листья. Помогите! – пытается крикнуть она, но ее заливает ледяной водой, и она захлебывается.

Хэл проснулась в ужасе, сердце колотилось, кругом было беспросветно темно, и с минуту она не могла вспомнить, где находится. Потом поняла – в машине Эзры. Они на стоянке у низинной дороги, снег все падает, Эзра отключил мотор.