— Вы этому верите, Энни?

— Как я могу, черт побери? Вы никогда никуда не ходите, никогда ничего не делаете. Я бы благодарила всех святых, если бы вас поймали голым в Зеркальном бассейне с самой знаменитой милашкой Вашингтона! Тогда бы я знала, что вы хоть что-то делаете.

— А что если я не хочу ничего делать?

— Вы должны! Я печатала вашу программу для дюжины выпусков, она намного лучше, чем у восьмидесяти процентов здешних клоунов, но никто не обращает на нее никакого внимания.

— Она похоронена, потому что непопулярна, Энни; я не популярен. Меня не хотят ни в том, ни в другом лагере. Те немногие, кто заметил меня с обеих сторон, получили столько ярлыков, что немедленно дали задний ход. Они похоронили меня, что не очень трудно, поскольку я не жалуюсь. Значит, я этого заслуживаю.

— Бог мне свидетель, я не согласна с вами. Я же чувствую работу вашего интеллекта, когда смотрю на вас…

— Спасибо. Менни звонил?

— Я два раза от него отделывалась. Мне просто необходимо с вами посоветоваться.

Кендрик наклонился вперед, его светло-голубые глаза холодно заблестели, их выражение граничило с яростью.

— Никогда больше этого не делайте, Энни. Для меня нет ничего более важного, чем этот человек в Колорадо.

— Да, сэр. — О’Рейли опустила голову.

— Прошу прощения, — быстро сказал Эван, — я не должен был так говорить. Вы пытаетесь выполнить свои обязанности, а я не слишком хороший помощник. Еще раз прошу прощения.

— Не извиняйтесь. Я знаю, что вы пережили с мистером Уэйнграссом и что он значит для вас… Я не имела права вмешиваться. С другой стороны, я действительно стараюсь выполнять свою работу, а вот вы не самый трудолюбивый босс на Холме.

— Я бы с большим удовольствием находился на каком-нибудь другом холме.

— Кстати, о холмах… — Энни О’Рейли встала с кресла и положила скоросшиватель на стол Кендрика. — Я думаю, вам нужно посмотреть на предложение вашего коллеги по Конгрессу от Колорадо. Он хочет срезать вершину горы и сделать там водоем. В этом городе это обычно значит озеро, за которым следуют высотные дома.

— Сукин он сын, — прошипел Эван, раскрывая скоросшиватель.

— Вы читайте, а я тем временем свяжусь с мистером Уэйнграссом.

— Все еще мистер Уэйнграсс? — спросил Эван, листая страницы. — Вы не смягчились? Я слышал, как он сотню раз просил называть его Менни.

— О, время от времени я делаю это, но это нелегко.

— Почему? Потому что он постоянно вопит и ругается?