Айрис Уотерхаус остановилась у двери в комнату для родственников и увидела, что ее мать сидела одна в темноте, закрыв лицо руками.

– Мам, ты в порядке?

– Не совсем, – пробормотала Ребекка. Айрис села рядом, но Ребекка даже не взглянула на нее.

– Говорят, с малышкой Элизабет все будет в порядке, ты спасла ей жизнь.

– Что ж, я бы не была так уверена. – Ребекка вытерла скатившиеся по щекам слезы.

– Что ты имеешь в виду?

– Только то, что я стольким пожертвовала ради этой карьеры. Но какой ценой?

– Мам, если бы не ты, она бы умерла.

– Если бы не я, Джесси бы не стало так плохо и ничего из этого вообще бы не произошло. Я должна была всегда быть рядом с ней – не только в момент, когда мне нужно было вырвать внучку из лап смерти, – возразила Ребекка тихим голосом.

– Мам, я мало знаю о психозе, но почти наверняка уверена в том, что он может случиться с каждым. Просто, похоже, у Джесси была к нему предрасположенность – как и у тебя. – Джесси помедлила. – И, похоже, у твоей матери тоже он был.

– Я боюсь того, что ждет меня в этой комнате, Айрис. Моей матерью всегда была Гарриет. Все, чего я добилась, было ради нее и благодаря ей. Я не смогу жить, зная, что все это ложь.

– Но то, что Гарриет не была твоей биологической матерью, не меняет того, кем она была, как и того, кто ты есть. Она бы так тобой гордилась – она очень тобой гордилась, мам. Я уверена в этом. – Айрис положила голову на плечо матери.

– Не думаю, что она гордилась бы тем, как я поступила с Джесси. Гарриет пожертвовала всем, чтобы вырастить меня. Она дала мне так много, что я всегда чувствую себя перед ней в неоплатном долгу – именно это всегда давало мне силы двигаться дальше: не просто ради себя, но ради нас обеих. Каждый раз, когда ее избивал отец, я давала себе слово, что все ее жертвы не окажутся напрасными.

– Так и случилось, мам. Посмотри, как многого ты достигла!

– Но какой в этом смысл, если тебя никогда нет рядом с родными?

– Мам, не смей так говорить. Все, чего ты добилась, было не напрасно. Ты помогла стольким людям, спасла столько жизней. И ты замечательная мать – уж я-то знаю.

Ребекка слабо улыбнулась.

– Мне уже шестьдесят семь лет. Пора сбавлять темп. Я всегда так боялась остановиться, даже на секунду… Я знала, что меня снова начнут мучать воспоминания о том, через что нам с Гарриет пришлось пройти. Они преследовали меня всю мою жизнь.

Айрис достала из сумки дневник и положила матери на колени.