И тогда до Мадлен дошло. Внутри куклы находилась Вероника. С самого первого дня появления в Версале.

Глава 29

Глава 29

Вероника

Она стояла рядом с Лефевром настолько близко, что видела тонкие кровеносные сосуды, пронизывающие белки его глаз, и щетину на подбородке. Этот человек, глубоко одержимый поисками смысла жизни и смерти, относился к другим как к человеческому мусору. А когда она разгадала направленность его опытов, этот человек решил уничтожить и ее.

– Ваша работа не служит прогрессу. Ваша работа отвратительна. Вы издевались над самыми беспомощными – над детьми. За это вы будете гореть в аду.

– Я делал то, что велел мне сам король. Король – наместник Бога на земле!

Ах да, Бог, к которому всегда можно воззвать, когда требуется оправдать бесчеловечные деяния. Не тот ли Бог велел сестре Сесиль подвергать ее учениц жестоким испытаниям? Не тот ли Бог объявил, что душа Клементины была недостаточно стойкой? Но это не ее Бог. Ее Бог такого бы не сделал и не потворствовал бы королю, чьи вполне человеческие руки пытались ее лапать.

– Король – всего лишь человек, как и все вы, – сказала Лефевру Вероника, продолжая безотрывно смотреть на него.

– Это касается прогресса человечества. Неужели тебе не понятно? – вкрадчиво спросил Лефевр, говоря непривычно высоким голосом. – Чтобы человечество продвигалось вперед, приходится жертвовать чьими-то жизнями!

Вероника смотрела в его глаза, налитые кровью:

– И вы сумели убедить себя в этом? В вашем праве умерщвлять обездоленных ради поиска способов продлить жизнь богачей?

Лефевр молчал. Да и что он мог ответить? Он лишь смотрел, и в его зрачках отражалась тьма.

– Мадемуазель, подойдите ко мне.

Голос ее горничной, которая шпионила за всем домом. Вероника имела все основания ненавидеть Мадлен.

– Не приставай ко мне! – огрызнулась Вероника.

– Прошу вас, мадемуазель, отойдите в сторону.

Мадлен шла к ней. Лицо горничной было окровавлено.

Обернувшись, Вероника увидела, как у нее над головой блеснуло лезвие ножа. Ее обдало ветром, мимо промелькнуло что-то темное. Послышался крик, сменившийся воплем. Лефевр медленно оседал на пол, задевая спиной и сбрасывая с полок стеклянные пузырьки и керамические горшочки.