— Все в порядке? — Водитель снизил скорость и включил сигнал поворота, подъезжая к обочине.

— В порядке. Мне просто нужно… Все нормально. Я только сейчас сообразила, что ввела неправильный адрес, — солгала она. — Это сразу за углом. — И не имело никакого значения, что они находились буквально на парковке забитого досками и уже давно не работающего магазина видеотехники.

— Ну… ладно, — протянул водитель.

Зашагав по тротуару, Джой почувствовала, как солнце печет макушку, и приняла это за благословение свыше.

Колеса такси медленно шуршали по гравию обочины. «Да проезжай уже! — начала она психовать. — Господи, оставь меня в покое!»

Наконец такси поравнялось с ней, и водитель опустил окно.

Джой едва не расплакалась. Ну почему именно сегодня ей встретился такой сознательный водитель!

— Мадам, вы забыли. — Он протягивал ей голубенькое одеяльце, точь-в-точь из ее сна…

Какое-то время она, шокированная, не могла отвести взгляд. Наконец выпалила: «Это не мое!» — и зашагала прочь.

Иззи зевала за рулем. Она терпеть не могла ночные смены и уже достаточно долго работала медсестрой в отделении реанимации в больнице «Баптист мемориал», чтобы научиться их избегать. Но в этот раз сама поменялась сменами с коллегой, Джейлой, чтобы взять два дня отгулов.

Иззи уже полтора часа находилась в пути, а ехать еще целый час — она знала об этом, потому что множество раз забивала место назначения в поисковик «Гугла», как будто от этого мог измениться ответ. К тому же вместо того, чтобы выехать из Оксфорда в шесть утра, как планировала, она по окончании смены вдруг решила посетить родильное отделение.

Когда она входила в детскую палату, ее никто не остановил: на форменной одежде был бейдж. К ее удивлению, в палате был только один ребенок — крошечный мальчик, завернутый в голубое одеяльце с прикрепленной к нему карточкой: «ЛЕВОН МОНЕЛЬ». Крошечный кулачок молотил воздух, ротик был широко открыт. Иззи наблюдала, как он плачет, сучит ручонками… и вдруг, как по волшебству, он коснулся ручкой ротика и начал сосать пальчики.

Вот уж воистину: никогда не рано научиться самостоятельности!

Она погладила пальцем крошечный сверток. Честно ли было утаивать от Паркера свою беременность? Или сказать ему, а потом порвать с ним было бы уже безмерно жестоко?

Иззи всегда смотрела на жизнь широко раскрытыми глазами, поэтому ни за что бы не поверила в существование мифических существ: фей, единорогов, мужчин, которых больше заботило бы совместное будущее с Иззи, чем ее прошлое. Она не раз пыталась представить себя в мире Паркера: как она учится кататься на лыжах или тратит пятьдесят баксов на один билет в кино, попкорн, содовую и при этом не испытывает чувства вины. Но если она превратится в такую, останется ли она той самой Иззи? Разве в такую Иззи он влюбился?